«Такие фигуры вызывают страх и настороженность». Директор «Левада-Центра» — о политических амбициях Евгения Пригожина
Евгений Пригожин на складе шампанского в Бахмуте, Украина. Фото: Prigozhin Press Service / AP / East News
Глава ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин усилил медийную активность в российских регионах. За последние несколько дней он провел три пресс-конференции — в Екатеринбурге, Владивостоке и Новосибирске. На них «повар Путина» рассказывал о затяжной войне и проблемах на фронте, а также отрекался от политических амбиций. При этом, по данным «Левада-Центра», в мае рейтинг доверия Пригожину вырос с 1% до 4%. В эфире программы «Вот Так» директор «Левада-Центра» Лев Гудков оценил шансы и желание Пригожина стать политиком федерального масштаба.
Как вы и ваши коллеги объясняют рост рейтинга Евгения Пригожина?
В апреле, когда людям задавали открытый вопрос: «Кому вы доверяете?», только 1% называл имя Пригожина. А вот в мае уже 4%. Пригожин поднялся на пятое место в списке упоминаемых политиков — после Путина, Мишустина, Лаврова и Шойгу. Он вошел в список заметных фигур. В первую очередь это связано с его критикой военного командования, хода войны и косвенного самого Путина. Это новая и неожиданная ситуация, и она привлекла внимание русских консервативных националистов, которые одобряют войну, но недовольны действиями и неудачами российской армии. Возможное поражение России тоже вызывает недовольство у этих людей. По составу это прежде всего пенсионеры, низовая бюрократия, часть предпринимателей, люди пожилого возраста.
У Пригожина свой телеграм–канал. Больше миллиона подписчиков. Кажется, что это очень много, но если это пересчитать на аудиторию интернета, то это где-то около 2%, что примерно совпадает с данными о доверии, полученными другим образом.
При этом думаю, что у Пригожина мало шансов стать политиком федерального масштаба. Большая часть людей с настороженностью относится к фигурам такого радикального плана, почти бандитам.
Но, по данным вашего опроса, Пригожин опережает лидеров российских парламентских партий и мы находимся в предвыборном периоде, накануне президентских выборов. Означает ли рост доверия к Пригожину, что у него все же есть шанс войти в российскую политику?
Нет, сказать, что предвыборная кампания началась, я пока не могу. Политическое поле фактически выжжено. Все известные политики не пользуются ни доверием, ни популярностью. Выборы предстоят без выборов. Несмотря на то, что большинство все же хотело бы, чтобы Путин остался президентом, даже несмотря на все неудачи, фигур альтернативного плана просто нет.
Да и против Пригожина работают большие политические силы. Прежде всего, это военное командование, ФСБ и силовики. И большая часть населения против него. Такие фигуры вызывают страх и настороженность. Это человек вне закона. Люди боятся его. Не думаю, что у него большие шансы на массовую поддержку.
Пока у него нет ни организации, ни партии. На федеральных каналах его имя стараются не упоминать. Он, как и многие другие заметные фигуры, в поле цензуры.
«Левада-Центр» также выпустил опрос о поддержке так называемой «спецоперации» в России. Какие основные тенденции, что происходит с поддержкой спецоперации, изменились ли какие-то процентные соотношения? Кажется, что поддержка остается примерно на одном и том же уровне.
Уровень действительно остается таким же. Мы имеем дело с организованным консенсусом — сочетанием тотальной пропаганды на телевизионную аудиторию старших возрастов и цензуры в отношении независимых или альтернативных медиа. А обходить цензурные блокировку могут примерно 20% населения. Они антипутинские, недовольны войной, но разрозненны. Политика работает против их объединение. Эта масса носит аморфный характер. Те, кто недовольны Путиным, войной или хотели бы сменить власть, просто не придут на выборы или их не допустят.
Александр Скрыльников
