Pandora Papers и ритуальные заклинания новой эпохи. Колонка Ивана Давыдова

Глава Первого канала Константин Эрнст – один из фигурантов досье Pandora Papers. Фото: Артем Геодакян / ТАСС / Forum

У России – считают многие, причем не первый уже век, – свой особенный путь. И шумные истории с публикацией компромата этот древний тезис только подтверждают. Что у нас может последовать за такой публикацией, если ее организовало не государство? Вот если рассказ об очередном разоблаченном коррупционере публикуют проверенные СМИ, если в теленовостях показывают его дворцы, наличные, расфасованные в коробки из-под обуви, и непременную золотую шариковую ручку за миллион, – тут да, тут понятно, что дела его плохи.

Это значит, что серьезный человек (вчера – авторитетный предприниматель, видный чиновник или даже целый губернатор, сегодня – организатор преступного сообщества, негодяй, расхититель капиталистической собственности, не исключено, что убийца) сделал неправильную ставку в большой игре, где экономика переплетена с политикой, что его крыша оказалась слабее, его старшие пожертвовали пешкой. И что ему-то уж точно ничего хорошего не светит. Да, в общем-то, и не жалко, потому что все, ну или почти все плохое, что про него рассказывают, – наверняка правда.

А телеведущие, захлебываясь от восторга, сообщат: вот, смотрите, государство ведет настоящую (здесь придыхание) борьбу с коррупцией, в отличие от бездельников из интернета, которые только клевещут на лучших сынов отечества. Государство никого не щадит и на чины не смотрит.

Жертвы вражеских происков

А вот если публикация государством не санкционирована, что из нее выйдет? Да, возможно, уголовные дела. Но не для фигурантов публикации, а для тех, кто над ней работал. С Pandora Papers – никаких исключений: профессиональный (и кстати, весьма эффективный) доносчик Александр Ионов, основатель Антиглобалистского движения России, уже похвастался, что готовит жалобу в прокуратуру и будет требовать признать Международный консорциум журналистов-расследователей нежелательной организацией.

«Архив Пандоры» – это 11,9 миллиона документов, собранных Международным консорциумом журналистов-расследователей. Фото: Xose Bouzas / Hans Lucas Agency / Forum

Этим, кстати, и обусловливается общественная реакция на шумные расследования:

“Говоришь, что все наместники ворюги? Ой, ну надо же, а мы-то и не знали».

Чтобы материал по-настоящему выстрелил, нужны совсем уж яркие детали: домик для уточки, аквадискотека, что-нибудь в таком роде. Но не будем забывать: мы говорим «материал выстрелил», а подразумеваем, что с ним познакомилось большое (или даже очень большое) количество людей. У героев даже самого громкого расследования никаких проблем не будет. Или даже наоборот – их наградят. Все-таки жертвы вражеских происков, можно сказать – потерпевшие.

Когда-то совсем давно, когда Навальный был на свободе, больше того – участвовал в выборах, один мутный персонаж из пиар-тусовки спросил меня:

«Ты ведь с ним знаком?» – «Ну, так, шапочно», – честно ответил я. – «А не можешь спросить, сколько будет стоить опубликовать расследование про нашего клиента?»

Теперь уже не помню, но прозвучала фамилия какого-то уважаемого человека, патриота и государственника среднего калибра. «А зачем?» – «Ну если Навальный напишет, что он негодяй и взяточник, клиенту там будет плюсик в карму. Материалами поможем. Материалов хватает».

И палец в небо. Там. Я, кстати, не спросил тогда, а теперь и поздно уже, и незачем.

Чистое творчество и серьезные проблемы

Не думаю, что эти – честные – рассуждения как-то обесценивают труд расследователей. По-моему, наоборот. Получается, что это во многом – искусство для искусства, чистое творчество, да еще и чреватое для творцов настоящими, серьезными проблемами. И главное – при всей этой привычной расслабленности, при общем и ясном понимании того, что фигуранты даже легкого испуга не испытают, читая о себе, – есть ведь и другое понимание: одно дело верить в коррумпированность российской верхушки, другое – знать наверняка. Знания эти копятся, откладываются в головах, возможно, однажды что-нибудь из них вырастет.

Но это потом, в неочевидном и лучшем (хотелось бы верить, пусть даже безосновательно) будущем, а пока любопытно наблюдать за ритуалами новой путинской России. В том, как герои расследований реагируют на компромат, – вынуждены пока реагировать, медийное поле не зачищено окончательно, интернет не отключили, – есть свои поучительные моменты.

Ну вот, например, раз уж вспоминали выше про домик для уточки. Что сказал Медведев Д.А., когда про него сняли целый разоблачительный фильм?

“Чушь, бумажки и компот!» – сказал Медведев Д.А. с присущей ему афористичностью.

Но, во-первых, тут надо понимать, что вес Медведева внутри системы очень внушительный, хоть многие и считают его почему-то комическим персонажем. И во-вторых, давно это все было, когда государственная идеология еще только отстраивалась.

Согласно исследованию ФБК, Дмитрий Медведев создал преступную схему, основанную не на офшорах, а на некоммерческих фондах. Фото: Екатерина Штукина / ТАСС / Forum

А теперь возьмем свежие материалы, Pandora Papers, и посмотрим на реакцию Константина Эрнста, про которого в этих самых Papers много всего интересного. Вот для своих, для проверенных СМИ и для широких народных масс: «Я никогда ничего не скрывал… Я не совершал никаких противоправных действий… Я не совершаю их сейчас и не собираюсь. Так меня воспитали родители». Мне вообще плевать, что там написано и что вы об этом думаете, – если перевести на русский, – потому что от вас совершенно ничего не зависит.

Универсальное заклинание

А вот – для врагов, то есть, собственно, для авторов расследования, но не только для врагов, что важно. Для врагов – никаких комментариев: «Не потому, что я чего-то боюсь, а только потому, что я более чем уверен: вы не независимая расследовательская компания, а организация, получающая указания от американских спецслужб. И это не имеет никакого отношения к независимой журналистике».

И поскольку Эрнст – человек умный, это не только для врагов, это еще и для настоящих начальников. Сигнал примерно такой:

“Я понимаю, как устроен ваш мир. Я знаю, что вы всерьез верите в теорию заговора, которую мы транслируем. Я понимаю, какие мантры должен произнести, чтобы показать, что я свой».

Хозяйская паранойя подарила подчиненным универсальное заклинание, оберег от любых обвинений. И те, кто посообразительнее, отлично усвоили, как это теперь работает. И чувствуют себя в безопасности.

Возможно, напрасно.

А вот журналистам, причастным к публикации бумаг Пандоры, может еще и повезти. Как раз вчера вице-премьер правительства Чеченской Республики Джамбулат Умаров в разговоре с радиостанцией «Говорит Москва» предложил распространить на всю Россию практику извинений на камеру, принятую в ЧР. Во-первых, это тоже кое-что говорит нам об идеологии современной РФ, а во-вторых – не такой уж плохой вариант для нашкодивших выскочек.