Город свистящих мин. Мы побывали в Бахмуте, на окраинах которого уже стоит российская армия

Краматорск — ворота на войну

Основная дорога на Бахмут лежит через Краматорск — один из главных логистических узлов украинской армии на Донбассе. Прибываем с несколькими коллегами в Краматорск под вечер. Отсюда до линии соприкосновения — примерно 35 километров. Летом фронт пролегал еще ближе — другая группировка противника надвигалась на Краматорск с северо-востока, но была остановлена в 20 километрах от города, под соседним Славянском, и отброшена далеко назад.

И все же враг близко, только теперь пытается проползти с востока, через Бахмут. Краматорск наполовину опустел, живет в ожидании войны, боя. Вместе с темнотой на город опускается стужа, мы с коллегами ежимся от холода.

«Рядом — ледяная стена, за ней — нежить и одичалые», — усмехается один из наших спутников.

Да, сюжеты книжной фэнтезийной героики объясняют новый мир лучше, чем колонки политологов или геополитические трактаты.

На улицах повсюду пиксельный камуфляж военных, на большинстве проносящихся по улицам машин нанесены белые кресты — тактический знак ВСУ. Но, несмотря на близость войны, по городу движутся светящиеся троллейбусы, работают некоторые магазины и кафе.

Тут же случайно встречаю давнего знакомого, высокого и белокурого, похожего на викинга парня в военной форме. До этого в последний раз я его видел в конце весны, на похоронах нашего товарища Максима Квапиша, погибшего в Запорожской области. «Где бы еще снова встретились», — грустно улыбаемся друг другу. Мой собеседник говорит, что его подразделение недавно провело успешную операцию, и в этих словах нет хвастовства и самодовольства, лишь усталость после нескольких тяжелых дней.

Ночью над Краматорском непрерывно воют сирены воздушной тревоги. Их звук иной, чем в Киеве, более пронзительный и тоскливый. В ночи раздается взрыв — не хлопки ПВО, а мощнейший прилет, от него содрогается земля. Сработавшие сигнализации десятков автомобилей встраиваются подголосками в симфонию этой ночи.

Крепость Бахмут

Мы несемся к Бахмуту в четырехколесном бронетранспортере Roshel Senator канадского производства. Выехать должны были еще вчера и куда большим составом прессы, на нескольких машинах. Но в последний момент этот массовый заезд в Бахмут военные отменили «по соображениям безопасности». Из-за ясного неба город был отличной мишенью для штурмовой авиации — противник поднимал самолеты несколько раз.

На дороге к Бахмуту. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

К тому же над Бахмутом кружил разведывательный беспилотник «Орлан-10», который все никак не удавалось сбить. В общем, наша колонна была бы в Бахмуте соблазнительной целью и для самолета, и для корректируемой с беспилотника артиллерии. Но сейчас небо низкое, мглистое, да и основная масса журналистов «осыпалась». Поэтому едем на одном броневике небольшой избранной компанией — четыре журналиста и несколько вооруженных бойцов.

И все же, несмотря на благоприятную погоду, риск велик — Бахмут и окрестности постоянно кроет вражеская артиллерия. Поэтому наш Senator мчит на очень высокой скорости. В качестве сопровождающих у нас солдаты ВСУ и пара добровольцев, представившихся бойцами Легиона «Свобода России». Они заявляют, что подразделения Легиона рассредоточены на участке фронта от Бахмута до Торецка. Здесь же, на Бахмутском направлении, со стороны ВСУ воюет и грузинский добровольческий легион, и чеченский батальон имени Шейха Мансура.

На той стороне пытается наступать ЧВК «Вагнер». Боец Легиона «Свобода России» с позывным Легат — крупный, богатырски сложенный мужик — утверждает, что «вагнеровцы» с потерями не считаются. Легат, как и большинство участников Легиона, не снимает перед журналистами маску. По словам легионеров, у большинства из них семьи остались в России, и они опасаются, что месть российского государства обрушится на родных.

Нечувствительность «Вагнера» к потерям вполне объяснима, учитывая тысячи заключенных российских колоний, которых Евгению Пригожину удалось затащить на Донбасс в качестве пушечного мяса.

На наш вопрос, в состоянии ли Пригожин взять Бахмут, легионеры усмехаются и отвечают, что Пригожин «может взять у нас только нечто иное».

Защитники Бахмута возле бронеавтомобиля. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Шутки шутками, но обстановка под Бахмутом действительно тяжелая. Идут уличные бои в соседнем Соледаре. Примерно в то же время, когда мы были на Бахмутском направлении, в окружение под Бахмутом попал отряд грузинского легиона, пять его бойцов погибли. Тем не менее защитники города держатся уверенно. «Бандитам никогда не удастся победить воинов», — заявляет Легат.

Сейчас Бахмут является для Кремля и Пригожина сугубо символической целью. Его падение имело бы важное стратегическое значение летом, когда на агломерацию Краматорска и Славянска одновременно шло наступление еще и с севера, от Изюма, и с северо-востока, от Лимана. В тех условиях взятие Бахмута позволило бы сузить кольцо вокруг Славянска и Краматорска — бастионов Украины на Донбассе. Но северная группировка россиян давно разгромлена, Изюм и Лиман освобождены. В нынешних реалиях даже гипотетическое взятие Бахмута никак не переломит ситуацию на фронте. Но ЧВК «Вагнер» все равно продолжает упорные лобовые атаки на город.

Senator, минуя блокпосты, въезжает в Бахмут. Разрушения в городе чудовищные. Срезанные артиллерийским огнем верхние этажи «хрущевок», проломленные и обугленные стены. Взрывные волны исходили Бахмут вдоль и поперек. В тех зданиях, которым пока посчастливилось уцелеть, выбиты стекла. На некоторых домах граффити: «Смерть русне» и «Ичкерия будет свободной».

Разрушенный жилой дом в Бахмуте. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Мы через бойницы и узкие окна бронетранспортера всматриваемся в мрачные картины разрушений. По сравнению с Бахмутом Краматорск кажется безмятежным и комфортным мирным городом. С изумлением видим, что в Бахмуте до сих пор остались немногочисленные жители. Редкие фигурки бредут вдоль пустынных, заваленных битым кирпичом улиц, опираясь на велосипеды. Военные не хотят пока останавливать машину, руководствуясь своими суровыми протоколами безопасности. Нам не удается спросить у этих горожан, какая удивительная сила удерживает их до сих пор в смертоносном месте.

Наконец броневик останавливается на одной из центральных площадей. Выходим и видим гигантские заполненные водой воронки, словно озера. Это следы от попаданий снарядов сверхтяжелой, калибром 203 миллиметра, установки «Пион» (при этом самый распространенный калибр российской тяжелой артиллерии — 152 миллиметра). Наши сопровождающие, в своей ультрапродвинутой амуниции напоминающие космонавтов, идут меж этих кратеров, дополняя собой инопланетный пейзаж. Двигаемся за ними.

Рюкзак идущего впереди меня бойца украшают шевроны с флагами Украины, Грузии и бело-синим знаменем российской оппозиции. Гул артиллерии, до этого далекий, приближается. Мы идем к железнодорожной станции. Артиллерийская дуэль громыхает уже вовсю. В работу включаются минометы. Слышим свист мин, проносящихся над нами, инстинктивно втягиваем в плечи головы.

Воронка от снаряда артиллерийской установки «Пион», Бахмут. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Здание железнодорожной станции изуродовано осколками, как и все вокруг. Вэсэушники и легионеры, стоя на платформе, позируют нашему фотокорру. Шутят, что ждут «бронепоезд на Москву». Солдаты везде любят фотографироваться, но, к сожалению, в интернет-эпоху современные требования безопасности (геолокация по фотоснимкам) не всегда позволяют насладиться земной славой.

На платформе железнодорожной станции Бахмута. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Позднее стало известно, что в тот день, когда мы были на бахмутской станции, российская телеведущая Ольга Скабеева давала в эфир видео с этой железнодорожной платформы, снятое бойцами чеченского батальона Шейха Мансура. Скабеева выдавала сторонников Ичкерии за кадыровцев — якобы станция уже отбита у ВСУ.

«Ну как вам тут?» — задает риторический вопрос водитель нашего броневика, после чего рассказывает, что сейчас обстановку еще можно назвать спокойной. Когда он ехал здесь несколько дней назад, огонь был куда плотнее, мины рвались в нескольких десятках метров от бронетранспортера.

По пустынной улице в сторону фронта на высокой скорости проносится М113 — БТР американского производства. Несколько сотен таких машин США передали Украине. Обстрел усиливается. Наши сопровождающие с тревогой просят нас вернуться к бронеавтомобилю.

Бронетранспортер М113, Бахмут. Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Торецк и путь домой

В Торецке по сравнению с Бахмутом ситуация чуть лучше, хотя регулярные «прилеты» есть и тут. Приехало много украинских и западных журналистов. Некоторым телевизионным съемочным группам повезло попасть на минометные позиции ВСУ и Легиона «Свобода России» — их туда отвезли на БТР. Впрочем, телевизионщики ругаются: нормальную картинку снять не удалось, все происходит слишком быстро, «вылезли из бэтээра и тут же залезли обратно». Оно и понятно: офицерам ВСУ совершенно не хочется нести ответственность за журналистов, погибших на их участке фронта под обстрелом.

Мы ждем бронетранспортер на Краматорск в одном из «пунктов управления боем» Легиона — сюда стекаются данные аэроразведки. В «предбаннике» журналисты обступили официального представителя Легиона с позывным Цезарь.

Пункт управления боем Легиона «Свобода России». Украина, 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Пока тот раздает интервью, в которых говорит, что «вернется в Россию только с оружием в руках», я осматриваю соседнее тесное помещение «командного пункта». Мониторы, несколько раскладушек с лежащими на них рюкзаками и бронежилетами, на доске — какие-то таблицы, на стенах — флаг Украины и бело-сине-белое знамя Легиона. Обращаю внимание, что у украинских и «легионерских» бойцов на вооружении все больше стрелкового оружия западного производства, хотя «Калашников» по-прежнему преобладает. А во время мартовских боев за Киев натовскую «стрелковку» можно было встретить крайне редко.

Наш обратный путь на Киев пролегает через все тот же Краматорск, где мы пересаживаемся из бронетранспортера в легковую машину, и далее, по трассе, через Изюм. Между Краматорском и Изюмом широко раскинулись степи цвета охры. На границе Донецкой и Харьковской областей тоже повсюду следы войны — сметенные артиллерийским огнем деревни, разрушенная церковь, сгоревшие российские танки. Это следы того самого, северного, из Харьковской области, наступления на Донбасс.

Разрушенная церковь. Донецкая область, Украина. 4 декабря 2022 года. Фото: Елена Боровская для «Вот Так»

Сражающиеся Бахмут и Торецк остаются у нас за спиной, они с каждой минутой все дальше. Рабочие в оранжевых жилетах деловито латают дорожное полотно, изрешеченное снарядами летних боев. Кругом все меньше военной техники и все больше ремонтных машин. Украина одновременно и воюет, и лечит раны войны.

Роман Попков