«Черный ящик»: триллер о расследовании авиакатастрофы
Талантливого акустика из Бюро расследований и анализа безопасности гражданской авиации Матье Вассера сыграл Пьер Нинэ. Источник фото: Cineuropa.org
В прокат выходит «Черный ящик» – триллер французского режиссера и сценариста Яна Гозлана с Пьером Нинэ в главной роли. Специально для «Вот Так» Роман Черкасов рассказывает об этой тщательно выстроенной картине, подражающей фильмам Копполы и Де Пальмы и позволяющей узнать много нового о том, как анализируются данные бортовых самописцев.
За мгновение до катастрофы
Самолет, летевший рейсом Дубай – Париж, терпит крушение в Альпах. Выяснить причины аварии поможет расшифровка черного ящика, за которую берется Матье Вассер (Пьер Нинэ) – молодой специалист с тонкой психикой и уникальным слухом. Герой анализирует записи и выдвигает версии, но каждый раз что-то не сходится, что-то не дает ему покоя, а тут еще куда-то бесследно исчезает непосредственный начальник Вассера по фамилии Поллок (Оливье Рабурден) – в общем, дело становится всё более странным. И чем маниакальнее пытливый герой вслушивается в данные бортового самописца, тем сложнее оказывается открывающаяся перед ним картина.
Фильм начинается с длинного проезда камеры, фиксирующей происходящее на борту за секунды до катастрофы. От кабины пилотов камера медленно движется через весь самолет, проезжает между рядами пассажирских кресел, ловя случайные жесты, лица и обрывки реплик, чтобы в итоге оказаться в хвосте – там, где находится бортовой самописец. Этот ловко снятый пижонский кадр, единственный в своем роде в довольно аскетично сделанном фильме Яна Гозлана, является одновременно и загадкой, и ключом к ней.
Зритель своими глазами видит, что происходило в самолете, – видит, но не может правильно интерпретировать, не может понять, что стало причиной крушения. Мало просто видеть – чтобы понять увиденное, зрителю нужна помощь главного героя, который умеет внимательно слушать и, анализируя звуки, сообщать картинке смысл. С другой стороны, все основанные на интерпретации звуков версии Матье режиссер сверяет с визуальными образами из начального кадра – соответствуют ли они друг другу или нет.
Скромный триллер с героем-одиночкой
«Черный ящик» – аккуратный скромный триллер, которому не посчастливилось выйти в российский прокат в новогоднюю неделю, когда аудитория традиционно предпочитает ходить в кинотеатры на нечто менее скромное и менее нишевое. Картина не скрывает источников вдохновения и наследует тому специфическому типу сюжетов, что получили распространение в кино 1950–1980-х: «Окно во двор» Альфреда Хичкока, «Фотоувеличение» Микеланджело Антониони, «Разговор» Фрэнсиса Форда Копполы и особенно «Прокол» Брайана Де Пальмы.
Герои этих фильмов, внимательно всматриваясь или вслушиваясь в окружающую действительность, натыкались в ней на какие-то мелкие, едва заметные детали, нарушающие безмятежно-привычный образ мира. И одержимые любопытством (или, иначе говоря, экзистенциальным беспокойством), мертвой хваткой цеплялись за свою находку, за концы тоненьких и почти призрачных ниточек, потянув за которые можно распустить, словно вязаный шарф, парадный покров реальности и обнаружить за ним нечто загадочное и страшное.
Разбитый самолет. Источник фото: Cineuropa.org
Гозлан направляет своего героя по тому же пути. Он искусно создает холодную атмосферу неонуара (как у Де Пальмы) и рисует образ героя-одиночки, которому по закону жанра «больше всех надо». В какой-то момент он ступает на территорию политического детектива 1970-х, то есть на территорию Алана Пакулы, и довольно уверенно на ней держится. И еще ему удается изобразить то свойственное многим классическим триллерам ощущение неуверенности, когда и зритель, и уже сам герой сомневается, верны ли его подозрения или же являются плодом фантазии излишне мнительного ума, а то и вовсе паранойи.
На фоне сходств сильнее бросаются в глаза отличия. И «Окно во двор», и «Прокол» можно воспринять как весьма условные притчи. Гозлан, напротив, делает ставку на дотошную реалистичность. Он вроде бы точно изображает работу BEA (французского Бюро расследований и анализа безопасности гражданской авиации), подробно показывает, как анализируются данные бортовых самописцев, и сыплет технической терминологией – по крайней мере, выглядит все это убедительно. Такой скрупулезный подход к предмету вызывает уважение и даже завораживает, но как будто создает непреодолимую дистанцию между зрителем и сюжетом.
Зрители в роли доктора Ватсона
В «Окне во двор» зритель вел расследование вместе с Джеймсом Стюартом, вместе с ним подмечал детали и строил предположения. В «Черном ящике» делом занимается владеющий профессиональными методами специалист. Он знает, как надо, а ни бельмеса в этом не понимающему зрителю остается роль анекдотичного доктора Ватсона при многоумном Шерлоке Холмсе – скромно стоять в стороне и почтительно наблюдать, как работает мастер. Зрелище, несомненно, познавательное, но эмоциональной вовлеченности не очень способствует.
Если сюжет расследования стремится к предельной реалистичности, то персонажи «Черного ящика», наоборот, схематичны. Главного героя Гозлан с Пьером Нинэ рисуют человеком в высшей степени необычным – нервным, погруженным исключительно в себя, неспособным к эмпатии, почти аутистом. Раз так, его образу не помешала бы хотя бы минимальная психологическая разработка, иначе невозможно поверить, что у такого героя есть, например, жена. А она между тем есть и играет важную роль в сюжете (как вообще получилось, что они познакомились и сговорились пожениться? как они проводят выходные? что их объединяет?).
Жена главного героя Ноэми Вассер (Лу де Лааж). Источник фото: Cineuropa.org
По-настоящему сопереживать ему начинаешь, лишь когда он, подавленный и взъерошенный, в растерянности мечется по городу – потому что только в этот момент схематичный Матье Вассер становится чуточку похож на живого человека. Столь же условно изображены и другие действующие лица: вечно озабоченный глава Бюро (Андре Дюссолье), лощено-самодовольный лучший друг (Себастьен Пудеру) и остальные выглядят в фильме просто сюжетными функциями, лишенными индивидуальных свойств.
Впрочем, если сюжет «Черного ящика» вовсе не о людях, а об абстрактной процедуре установления истины в условиях корпоративного капитализма, такой подход к изображению персонажей, наверное, вполне оправдан.
Роман Черкасов для «Вот Так»
