Несколько хороших и плохих новостей. Владимир Милов о выборах в Госдуму
Владимир Милов. Фото: Денис Дзюба / Вот так
До выборов в Госдуму осталось менее двух месяцев. Перед финишной прямой можно в общих чертах сформулировать предвыборный расклад. Тут есть несколько хороших новостей и несколько плохих.
Первая хорошая новость: рейтинги партии власти очень слабы, и «перезагрузка» «Единой России» с объявлением лично Путиным на партийном съезде первой пятерки во главе с вроде бы популярными Шойгу, Лавровым и врачом Проценко никакого эффекта не дали. Первые же опросы, проведенные после съезда и ВЦИОМ, и ФОМ, показали снижение рейтинга партии власти, причем ощутимое: он провалился заметно ниже 30%.
Трудно сказать, что повлияло здесь больше: эти замеры проводились после начала введения принудительной вакцинации в российских регионах, и наверняка этот фактор сыграл роль. Однако хорошим признаком является то, что ни прежняя стилистика «лужниковских речей» Путина, ни включение на первые позиции в списке «Единой России» людей, которые считаются популярными и уважаемыми, ничем партии не помогли. Очень сомнительно, что за оставшиеся два месяца «Единая Россия» и администрация президента смогут вынуть из шляпы какого-то такого кролика, который кардинально эту ситуацию изменит.
Участники партийного съезда «Единой России», 19 июня 2021 года. Фото: Александр Астафьев / ТАСС / Forum
Напомню, что пять лет назад, перед выборами-2016, рейтинги «Единой России» примерно в это же время (конец июня – начало июля) составляли 46-47%, и по итогам партия смогла показать на выборах результат в 54% при самой низкой явке в истории выборов Госдумы (47,8%). При прочих равных результат партии власти в этот раз должен быть существенно ниже 50%. И это хорошо.
Вторая хорошая новость – майские праймериз «Единой России», основная процедура обкатки «административного» голосования и вбросов, показали пределы мобилизации властью контролируемого электората. По данным властей, в праймериз приняли участие чуть более 11 млн человек – это примерно столько же, сколько и в 2016 году, сильно нарастить сгон контролируемого избирателя не удалось. Это очень хорошая новость, так как в этот раз методы сгона бюджетников и выкручивания им рук были куда более тотальными и жесткими. Что такое 11 млн человек? Это чуть более 20% избирателей при такой же явке, как пять лет назад. 20% согнанных бюджетников – давно понятная и, можно сказать, запрограммированная цифра. Справимся.
Ясность – это тоже хорошая новость
Произошедшую тотальную зачистку политического поля, как ни странно это прозвучит, тоже можно во многом считать хорошей новостью – по крайней мере это определенность. Раньше оппозиция была разорвана между двумя стратегиями: поддерживать своих кандидатов, даже если они не имели шансов пройти, либо сделать ставку в чистом виде на эффективные способы протестного голосования, чтобы лишить «Единую Россию» большинства. Когда своих кандидатов тотально зачистили и никого не осталось, то и выбора не остается. Теперь будет работать только протестное голосование.
Женщина во время праймериз партии «Единая Россия» на избирательном участке в Москве, Россия, 22 мая 2016 года. Фото: Сергей Бобылев / ТАСС / Forum
Были определенные надежды на то, что партия «Яблоко» решится выставить на выборы сильный список кандидатов из разных сегментов оппозиционного спектра – тем более что с ними были конкретные договоренности на эту тему. Но ожидаемый отказ «Яблока» от утверждения коалиционного списка и выдвижение на выборы преимущественно непопулярных партийных функционеров ставит крест на возможном проекте проведения в Госдуму оппозиционной фракции по партспискам. Преодоление 5%-ного барьера в нынешних условиях – крайне тяжелое дело. Новым партиям удавалось пройти в парламент при Путине лишь дважды и не без поддержки админресурса: «Родине» в 2003 году (9%) и «Справедливой России» в 2007-м (7,7%).
Больше к 5%-ному барьеру никто с того времени серьезно не приближался. Нет нужды говорить, что реалии с тех пор кардинально изменились. Сегодня провести оппозиционную партию через 5%-ный барьер можно было бы только путем очень яркой консолидированной общенациональной кампании, и обязательно при поддержке Алексея Навального, но уже ясно, что такого не будет. «Яблоко» получит свои 1-2% щепетильного избирателя, который «не может себе позволить голосовать за сталиниста», и эти голоса, как поданные за непрошедшую через 5%-ный барьер партию, будут распределены между настоящими сталинистами из «Единой России» и КПРФ.
Это, кстати, касается и всех других партий, кроме «парламентской четверки». Шансы непарламентских партий пройти 5%-ный барьер равны нулю, в этом надо твердо отдавать себе отчет. Именно поэтому администрация президента в этот раз расставила побольше сетей из всяких «новых людей», чтобы заманить избирателя в ловушку «голосования сердцем». Сегодня, судя по опросам, за непарламентские партии собирается голосовать от 7-8% избирателей, по данным ФОМ, и более 13%, по данным ВЦИОМ. Если так и произойдет, то все эти голоса достанутся партиям, преодолевшим барьер, то есть прежде всего «Единой России». Избиратели, выбравшие эти партии как «наименьшее зло» или будучи соблазненными какими-то персоналиями или риторикой, совершат большую ошибку.
Соучредитель партии «Яблоко» Григорий Явлинский на съезде партии в Москве, 4 июля 2021 года. Фото: Сергей Фадеичев / ТАСС / Forum
«Умное голосование» и важные «но»…
Сможет ли оказаться успешной стратегия «умного голосования» – наиболее эффективный из опробованных способов консолидации протестных голосов? Очень хотелось бы, но есть несколько важных «но». Первое – придется преодолеть растущий тренд на безразличие и неучастие в выборах. Даже среди сторонников оппозиции пропагандировать «умное голосование», признаюсь честно, не всегда просто, потому что им предлагается голосовать за кандидатов и партии, которые не вызывают больших симпатий. В этом и смысл действий власти по зачистке выборов от «всего живого». Они прекрасно чувствуют себя на низкой явке, как в 2016 году, когда при 47,8% явке голоса всего лишь менее 30 миллионов избирателей вернули «Единой России» пресловутое «конституционное большинство».
Избирателя очень трудно мотивировать на голосование «от противного». Люди естественным образом предпочитают поддерживать какого-то достойного кандидата. Именно поэтому президентская кампания Алексея Навального так всколыхнула оппозиционно настроенную часть общества в 2017-2018 годах – появилась реальная альтернатива власти. Сейчас приходится долго объяснять, почему потеря «Единой Россией» большинства крайне важна, несмотря на то, что КПРФ, ЛДПР и прочие мало чем от нее отличаются.
В России выборы носят характер «референдума о доверии» власти, и получить сигнал о недоверии общества правящей партии на последних федеральных выборах перед ожидающимся продлением срока Путина в 2024 году – бесценно. Это задаст очень важный для Путина негативный тон на оставшиеся два с половиной года до транзита-2024.
Но объяснять это непросто, так как даже сторонники оппозиции часто мыслят довольно линейными категориями (такова российская политическая традиция): «мне неприятна КПРФ, поэтому не буду голосовать» (или проголосую за «Яблоко», что равносильно подарить голос парламентским партиям, так как «Яблоко» заведомо не пройдет 5%-ный барьер – см. выше). Хотя есть живые примеры, как победы кандидатов от вроде бы сервильных парламентских партий всколыхнули политическую ситуацию в целых регионах (Хабаровск, Москва-2019).
Есть и другая проблема. Среди активных сторонников Алексея Навального много тех, кто смотрит на выборы как на что-то скучное, им интереснее «движуха», они считают, что добиться политических изменений можно только уличными акциями и т.д. Они уверены: успех уличных акций зависит только от того, что Навальный и его сторонники «правильно» всех куда-то призвали, а не от того, что акции приурочены к релевантным политическим поводам, затрагивают интересы реально больших масс людей и могут создать синергию с выборами или другими мобилизующими моментами политической повестки, как это бывало в истории ослабления и падения авторитарных режимов. «Просто так» массовые митинги, приводящие к политическим изменениям, не происходят.
Алексей Навальный демонстрирует анкету с вопросом «За кого из кандидатов в депутаты Московской городской Думы Вы проголосовали?» Москва, Россия. 8 сентября 2019 года. Фото: Сергей Бобылев / ТАСС / Forum
Заверните мне так, чтобы я пришел, поставил галочку, и Путин быстро испарился
Было бы, конечно, неверно все списывать только на настроения сторонников. Кампании «умного голосования» в оставшиеся недели нужна резкая активизация, в том числе в плане простых и доходчивых объяснений, почему это работает и почему надо пойти и проголосовать через «не хочу». Отчасти людей сбивает разница в позициях по выборам Госдумы и прошлогоднему конституционному плебисциту. Вроде как год назад призывали людей не ходить, а теперь «последний решительный бой». Объяснять, что голосование по поправкам в Конституцию проходило вне рамок выборного законодательства и там можно было вообще нарисовать результаты, а сейчас у власти так не получится, сложно. Конечно, личное отсутствие Алексея Навального в политическом поле сильно мешает агитации за «умное голосование».
Надеюсь, что нам с коллегами удастся резко усилить продвижение «умного голосования» в ближайшее время. И главная плохая новость на этом пути – настало время плохих новостей – довольно заметный тренд на отказ от участия в голосовании. В последнее время он отчетливо был виден во всех опросах – и ВЦИОМ, и ФОМ, и Левады-центра по выборам в Москве (Левада реже других центров выпускает опросы о выборах). Рост апатии и неучастия естественен на фоне полного уничтожения конкуренции на выборах и закатывания оппозиции в асфальт. На самом деле падение рейтингов «Единой России» оборачивается во многом не ростом поддержки других партий, а именно ростом безразличия и нежелания вообще куда-то идти. Вот это главная негативная тенденция, с которой нам с коллегами по оппозиции придется бороться в оставшиеся недели.
И еще одна плохая новость – и с этим тоже связан всплеск апатии – это рост убежденности в том, что власти все равно нарисуют такие результаты выборов, как им надо, и все предвыборные стратегии бесполезны. С этими настроениями сложно бороться на фоне таких новаций, как электронное или трехдневное голосование, и в особенности опыта Лукашенко, который год назад просто взял и нарисовал в Беларуси такие результаты выборов, какие хотел, без всякого реального подсчета голосов.
Акция протеста против переизбрания президента Александра Лукашенко в Беларуси, сентябрь 2020 года. Фото: Ива Зимова / Panos Pictuers / Forum
Приходится объяснять, что у нас принципиально другая система выборов, чем в Беларуси, что считать все равно придется с участием наблюдателей и независимых членов комиссий, что в десятках регионов (прежде всего на Урале, в Сибири, на Дальнем Востоке, русском Севере) нет традиции фальсифицировать выборы. Что даже при трехдневном голосовании есть шансы защитить голоса наблюдением, а потенциал сгона бюджетников для контролируемого голосования ограничен (см. выше). Что электронное голосование будет только в семи регионах, причем не самых крупных. Что оппозиция ведет серьезную кампанию по подготовке наблюдателей, и за свои голоса мы еще поборемся.
Но это все нюансы, а наши люди не очень любят нюансы. Многие предпочитают простые и быстрые рецепты. Заверните мне так, чтобы я пришел, поставил галочку, и Путин быстро испарился. Арест Алексея Навального, разгром оппозиции и масштабное снятие независимых кандидатов с выборов очень сильно деморализуют людей, и их можно понять. Но уныние – плохой союзник, если вы реально хотите перемен.
Владимир Милов для «Вот Так»
