«Болото не может рухнуть». Павел Усанов о российской экономике и курсе валют

Фото: Максим Шеметов / Reuters / Forum

Официальный курс рубля пактически вернулся к значениям, которые были до войны. Укрепляется российская валюта и на торгах. Сегодня, например, курс евро на Мосбирже опустился ниже 81 рубля — впервые с октября прошлого года. Может показаться, что это свидетельствет об укреплении российской экономики, однако в реальности это не так. О том, что на самом деле происходит на валютном рынке, “Вот Так” поговорил с экономистом, автором книг “Наука о богатстве” и “Будущее денег” Павлом Усановым.

Как можно объяснить укрепление курса рубля до фактически довоенного периода?

Надо понимать, что это два разных типа экономики – до 24 февраля и после. Потому что после и импортные операции, и поездки за границу находятся, что называется, под вопросом. Мы знаем, что существенно ограничиваются поставки в Россию, это означает, что спрос на доллары в этих условиях падает. То есть нашим компаниям нужно меньше валюты для покупок западной продукции.

При этом на данный момент экспортная выручка идет – нефть и газ до сих пор продаются за границу, следовательно, поступает иностранная валюта. Закон спроса и предложения здесь все равно действует, хотя уже и в искаженном варианте. Импорт сократился, а экспорт остался примерно на том же уровне. Одновременно с этим выросли цены на нефть. Кроме того, практически никто в последнее время не ездит за границу. А значит, спрос на доллары и евро значительно сократился за этот месяц. Поэтому давление на валюту временно стало меньше.

То есть курс стабилизировался?

Не надо сейчас питать особых иллюзий, потому что это краткосрочный эффект, связанный с особой ситуацией. Не так быстро можно уйти из российской экономики западным производителям. И не так быстро принимаются решения по поводу ограничения экспорта из России – покупок российского газа в Европе. До сих пор идут переговоры, и принятые решения будут реализовываться позже.

Но главное, что нужно понимать: экономика военного времени ближе к плановой, несмотря на то что формально выглядит рыночной.

Не стоит забывать, что официальный курс доллара в СССР существенно отличался от того курса, который был бы на рынке. Тоже самое касается и официального курса сейчас. То, что официально доллар падает, не означает, что по этому курсу совершаются сделки. Например, говорят, что на черном рынке курс значительно выше. Так, предприниматель Дмитрий Потапенко считает, что реальный курс сейчас 105 рублей за доллар, а не тот, который мы видим официально.

Курс рубля к доллару и евро в одном из обменников в Москве, 7 апреля 2022 года. Фото: Станислав Красильников / ТАСС / Forum

О чем говорит снижение курса валют?

Мы знаем, что после начала “спецоперации” Центробанк значительно ограничил возможности для валютных операций. А следовательно, это не полноценный рынок и цена на нем мало что отражает. Представьте себе какой-нибудь чемпионат мира или Европы по футболу. В результате тех или иных решений до соревнований не допускают самых сильных игроков. Остаются только слабые. Соответственно, если слабая команда побеждает на этом чемпионате, это не свидетельствует о том, что она стала значительно лучше играть. Если она занимает первое место, то может считать, что она круче Германии, Бразилии или Испании. Но очевидно, что это не так.

Примерно такая же ситуация происходит и с рублем. То есть он, видимо, укрепляется лишь по той причине, что уже не играет той роли, которую еще недавно играл. Он был частью цивилизованного мира, а сейчас он стал непонятной токсичной валютой.

При этом такая парадоксальная ситуация говорит о том, что мы входим в экономику, которая была в Советском Союзе в известном отношении. Сейчас мы не знаем конкретной формы. Но курс не отражает того, что он отражал до этого. Как и победа на чемпионате мира по футболу, когда допускаются все команды или только самые слабые. Поэтому нынешние цифры по курсу лукавые.

То есть фактически курс рубля сейчас не имеет значения?

В известном отношении не имеет. Если у вас курс формируется не рынком, а Центробанком, то последний может его сделать каким угодно. Он закрывает валютные операции и говорит, что, условно, один рубль – это один доллар. Он может это сделать и зафиксировать этот курс, не давать никаких экспортно-импортных операций, и будет такое “укрепление”. Это просто волюнтаристский акт. Это как градусник, который вы вытащили из подмышки и положили на батарею или в холодильник. Его можно перемещать куда угодно, но эта температура не будет отражать реальное состояние вашего тела.

Что будет дальше с российской экономикой?

Я не Нострадамус. Но пока хороших прогнозов я делать не могу. Но давайте будем реалистами: кто еще месяц назад предсказывал то, что сегодня происходит на валютном рынке? Многие говорили, что доллар будет стоить под 200 рублей. Они оказались слишком пессимистичными. Ведь экономисты знали, что курс действительно не соответствует рынку. Все понимали, что ЦБ делает, но все равно утверждали, что валюта будет стоить значительно дороже. Даже президент США Джо Байден говорил, что курс 200 рублей за доллар.

Экономика устроена сложнее, чем представляют даже экономисты. Все эти фразы “экономика рухнула”, “экономика разрушена” говорят о том, что ее представляют как гигантскую машину. А это не так – с кем-то заключены долгосрочные контракты, с кем-то нет. Придумываются какие-то схемы обхода. Все устроено не так, как записано в уставе. Жизнь идет по своим законам. Поэтому когда высокопоставленные лица что-то заявляют, то стоит помнить, что на практике, спускаясь вниз, все приобретает совершенно другие формы. Какие-то компании действительно уходят с российского рынка, а какие-то нет. Например, McDonald’s ушел, а Burger King и Carl’s Jr остались. Последний даже начал открывать новые рестораны.

Если вы хотите заниматься не пропагандой, а анализом, то вы должны понимать, что болото не может рухнуть.

Эту фразу любили повторять последние восемь лет. Российская экономика все это время куда-то ползла. Поэтому резко упасть совсем в ноль ей будет тяжело. Это не гора, чтобы обрушиться. Она просто не развивается, стоит на месте, доходы падают. И все это будет происходить и дальше. Но ведь люди живучие везде. И они пытаются придумать, как выживать.

Предполагать, что экономика рухнула и люди пошли по домам, просто невозможно. Люди продолжают жить, пока они живут. Следовательно, какая-то экономика будет существовать в любом случае. Сложнее всего не тем, кто под санкциями, сложнее тем, кто находится в условиях войны. Здесь разрушаются реальные заводы и дома. Вот это тяжело восстанавливать. Ущерб для территорий, где ведутся боевые действия, не сопоставим с потерями от санкций. Это другая история.

Ирина Ананина