"Дети считают последние дни с мамой в ожидании приговора. Когда вы напьетесь моей крови?" Активистка Анастасия Шевченко в последнем слове на суде

Активистка из Ростова-на-Дону Анастасия Шевченко, которую судят за сотрудничество с «Открытой Россией», выступила в суде с последним словом. Женщина находится под домашним арестом с 23 января 2019 года по обвинению в принадлежности к «нежелательной» организации. Приговор ей огласят 18 февраля в 10:30.

“Если вы считаете, что домашний арест с двумя детьми в течение двух лет это не наказание, то я вам расскажу, как сидеть под домашним арестом с детьми, – сказала Анастасия Шевченко в последнем слове. – Тем более сейчас детей, которые сидят с родителями под домашним арестом или ждут своих мам и пап, которые оказались в колонии за политические взгляды, все больше. Расскажу вам, как дети мои во время обыска боялись, но ни слезы не проронили, как дочка моя, которая здесь присутствует, тайком мне конфеты в сумку изолятора подкладывала, как к старшей дочери в больницу не пускали, как бы я ни просила. Как сын мой ночью просыпался и кричал “мама”. Как девочка в 14 лет стала взрослой, никакого переходного возраста не было. И как они сейчас вдвоем, после брошенной прокурором вскользь фразы про пять лет, считают последние дни с мамой в ожидании приговора: украдкой снимают меня на видео, чтоб память осталась, голос мой записывают. Вам мало, я не понимаю? Когда вы напьетесь моей крови?”

По словам активистки, запрошенный прокурором Владимиром Пушновым реальный срок в 5 лет лишения свободы – “это наказание после наказания” и выше максимального срока по ее статье.

“Два года меня изучали вдоль и поперек: под лупой рассмотрели мое лицо в портретной экспертизе, изучили мою вменяемость в психиатрической экспертизе, изучили все мои слова на лингвистической экспертизе, изучили все мои слова на митингах в политологической экспертизе, изучили все мои доходы и расходы в финансовой экспертизе. Сшили из всего этого 29 томов уголовного дела. Зачем? – говорит Шевченко. –Я всегда жила открыто и продолжаю жить открыто. Обо всех своих ситуациях жизненных, встречах, поездках, знакомствах я писала в блоге. Все свои доходы декларировала. Политические взгляды никогда не скрывала — отстаивала свою позицию на дебатах”.

Активистка “Открытой России” говорит, что в дебатах и семинарах участвовала как представитель российского общественного движения «Открытая Россия». Она говорит о своей уверенности в том, что “объединение российских граждан не может быть нежелательным, и к этому объединению закон о нежелательных организациях не относится. Эту же мою позицию подтвердил представитель Генпрокуратуры Куренной в интервью федеральным СМИ”.

Шевченко выступила категорически против статьи о нежелательных организациях, потому что считает, что “прокуратура не может незаконно преследовать российских граждан, не имея на то никаких оснований”.

“Я за это время от своих преследователей много раз слышала: “Ну, это не мы, вы же все понимаете. Это не мы, это Москва. Не мы решаем”. Я не понимаю. Взрослые люди должны брать на себя ответственность за свои решения и поступки, – сказала Анастасия Шевченко. – А пока получается все как в песне земляка Басты: “Я сам не пачкаю ручки, я просто помогаю палачу”. Не надо этого делать. Я прошу вас не участвовать в политических репрессиях. И прошу даже не для себя, а для вас и для ваших детей прошу. Людьми оставайтесь, пожалуйста, вот мое последнее слово”.