Человек против Системы. Владимир Кара-Мурза на острие противостояния
Война развязывает насилию руки. Военным разрешается убивать, не опасаясь наказания, правоохранителям — вершить свой собственный суд, не оглядываясь на законы. Возможно, именно расчеловечиванием война больше всего привлекает людей, не находящих себе места в мирной жизни.
На острие противостояния
Кремлевская власть ведет сегодня войну не только против Украины, она азартно воюет и с российским гражданским обществом. На острие этого противостояния оказался Владимир Кара-Мурза — главный лоббист акта Магнитского в США, непримиримый критик Путина и сторонник жестких санкций против российского руководства.
Оказался, надо сказать, неслучайно — он последовательный и открытый противник диктатуры. Его дважды пытались отравить — он выжил. Ему угрожали тюрьмой, если он будет приезжать в Россию из Штатов, где его семья, — он приезжал, игнорируя угрозы. Это было похоже на поединок, в котором Человек вооружен только словом, а Система — всеми инструментами репрессий и пыток. Не удивительно, что в очередной приезд Кара-Мурзу арестовали, а теперь навешивают ему одно обвинение за другим.
Стилистика обвинений — кондово советская. «Кара-Мурза В.В., испытывая враждебное отношение к представителям высших органов государственной власти Российской Федерации и к ее гражданам, которые имеют чуждые ему (Кара-Мурзе В.В.) взгляды на проведение внутренней и внешней политики государства…», а также содействовал «деятельности по вмешательству во внутренние дела Российской Федерации, дискредитации руководства страны, проводимой им внутренней политики и создания условий для дестабилизации общественно-политической обстановки».
Без пяти минут «враг народа»
Кара-Мурзу привлекают к ответственности по трем статьям Уголовного кодекса России. По ст. 284.1 (участие в деятельности «нежелательной» в России иностранной неправительственной организации, до 4 лет лишения свободы) — это за то, что в октябре 2021 года он участвовал в организованном фондом «Свободная Россия» и проведенном в Сахаровском центре в Москве круглом столе в защиту политзаключенных.
Вторая статья — 207.3 УК РФ («Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных сил Российской Федерации», до 10 лет лишения свободы). Это за то, что в марте нынешнего года, выступая в Палате представителей штата Аризона (США), он рассказывал конгрессменам о бомбардировках российской авиацией объектов гражданской инфраструктуры в Украине. В обвинении утверждается что он преступным образом «употребил высказывания, содержащие негативную оценку и выражающие враждебное отношение к группе лиц, представляющих государственную власть».
Казалось бы, на этом можно было остановиться, но нет, 5 октября ему предъявляют новое обвинение — по ст. 275 («Государственная измена», до 20 лет лишения свободы). Ему инкриминируются выступления на Парламентской ассамблее НАТО в Лиссабоне и на заседании норвежского Хельсинкского комитета в Осло, участие в слушаниях, проведенных Хельсинкской комиссией США в Вашингтоне. Тема «преступных» высказываний везде одна — защита прав человека. Все его выступления следствие считает деятельностью в рамках фонда «Свободная Россия».
По сути — ничего нового, все то же сотрудничество с ненавистным американским фондом. Однако теперь оно трактуется как оказание «консультационной или иной помощи… иностранным организациям или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации». Измена! Без пяти минут «враг народа»!
Труднообъяснимая странность
Статья эта всегда присутствовала в законодательстве, сначала советском, потом российском. Но не всегда она была одинаковой. Так, в последнем советском Уголовном кодексе под изменой понимались: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти.
Консультации иностранных неправительственных организаций никогда считаться государственной изменой не могли. Это придумала Государственная дума в 2012 году, когда начала работать в режиме «бешеного принтера». Голосование по этому законопроекту было впечатляющим — за него проголосовали все депутаты. Такое редко бывает. Не просто все присутствующие, а все входящие в Госдуму, все до единого! Среди них, надо заметить, и считающиеся ныне оппозиционерами Дмитрий Гудков и Илья Пономарев.
Уже тогда на протестных митингах они с дрожью в голосе говорили о своей приверженности демократии, а в послушном Кремлю парламенте послушно голосовали за правительственные законопроекты. Что странным образом не мешало им тут же баллотироваться в Координационный Совет оппозиции. Теперь они в безопасной эмиграции проклинают Путина, но о своем участии в становлении репрессивного законодательства помалкивают. А Владимир Кара-Мурза, между тем, получает обвинение по закону, который поддержали эти «оппозиционеры».
В деле Кара-Мурзы есть одна труднообъяснимая странность. Следствие по делам о государственной измене (раньше она называлась «изменой родине») всегда вели органы госбезопасности. Уголовно-процессуальный закон и сегодня относит ст. 275 к ведению ФСБ. Следственный комитет расследовать преступления по этой статье не вправе. Между тем дело остается в ведении СК. Защитник Кара-Мурзы, адвокат Вадим Прохоров, говорит, что это первый такой случай — других он не знает. Что означает это вроде бы не столь важное нарушение закона, пока непонятно.
* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции