«Адвокату» нужен адвокат. Как 40 лет назад Медведчук не защитил диссидента, а теперь судят его
Печерский районный суд Киева отправил под круглосуточный домашний арест Виктора Медведчука, подозреваемого в госизмене, лидера парламентской фракции «Оппозиционная платформа – За жизнь». Заседание прошло в центре столицы по адресу улица Владимирская, 15. В этом же здании 40 лет назад слушалось дело украинского диссидента и поэта Василия Стуса. Медведчук выступал в роли адвоката по назначению и публично признал вину поэта в антисоветской деятельности и пропаганде. Стуса отправили в лагерь особого режима, в котором он умер спустя пять лет.
В очень узких кругах украинский политик Виктор Медведчук известен под прозвищем Адвокат. Так его называли сотрудники одного телеканала, когда озвучивалось «редакционное задание» подготовить новость, связанную с ним. Юридически этим СМИ владел однопартиец Медведчука Тарас Козак, но фактически вся информационная политика строилась вокруг фигуры кума Путина. Сейчас сложилась ситуация, когда юрист по образованию и адвокат со стажем вновь переступил порог Владимирской, 15. Только теперь защитник нужен ему самому.
История, которую хотели забыть
Для Медведчука тема суда над Василием Стусом очень неприятная. Долгое время она не получала широкой огласки, и политик лишь изредка ее комментировал. В начале 2000-х Медведчук имел большое влияние на украинскую политику, поскольку возглавлял администрацию Леонида Кучмы. Затем на некоторое время он выпал из публичного пространства, чтобы вернуться в начале 2018-го. А спустя год журналист Вахтанг Кипиани издал книгу «Дело Василия Стуса».
В ней были детально описаны подробности судебного процесса. Медведчук подал иск с требованием запретить распространение книги, поскольку, по его мнению, в ней содержалась недостоверная информация. Политик добился своего в суде первой инстанции, но в апелляции проиграл. Благодаря книге все желающие могут ознакомиться с материалами дела Стуса и понять, какую роль сыграл в нем адвокат Медведчук.
Слушания по делу украинского диссидента начались весной 1980 года. Ранее судимому Стусу инкриминировали изготовление, хранение и распространение вражеской литературы с целью подрыва и ослабления советской власти.
В деле фигурировала фамилия российского диссидента и борца за права человека Андрея Сахарова. Как утверждало следствие, во время первого заключения Стус писал ему письма из лагеря в Магаданской области. В них поэт сообщал о тяжелом состоянии других политзаключенных и просил Сахарова поддержать их. Советским чиновникам не нравилось, что такие вещи предавались огласке.
Виктор Медведчук вступил в дело осенью 1980 года в качестве адвоката, назначенного государством. Писатель и друг поэта Евгений Сверстюк вспоминал, что Стус сразу увидел в новом адвокате человека комсомольского агрессивного типа, который не собирается его защищать, поэтому отказался от него.
«По усмотрению суда»
Из материалов дела следует, что Медведчук не поддерживал ходатайства Стуса сделать судебный процесс открытым, об отводе судьи или отказе от адвоката. В большинстве случаев защитник по назначению говорил одну и ту же фразу «по усмотрению суда». Во всех ходатайствах обвиняемому отказывали.
«В чем именно обвиняют, мне понятно. Но виновным я себя не признаю», – говорил Стус на одном из заседаний, обозначая свою позицию.
Киевские адвокаты Роман Тикатило и Илья Костин в статье для издания «Украинская правда» считают эти слова диссидента очень важными для дальнейшей оценки деятельности Медведчука в качестве защитника. По их мнению, Медведчуку следовало выстраивать линию защиты исходя из этого заявления. Ничего подобного не произошло. Адвокат не задавал никаких вопросов свидетелю обвинения, говорившему, что для свержения советской власти Стус якобы предлагал использовать террор. Украинский поэт утверждал, что никогда не общался с этим свидетелем и не знал его лично.
Кульминацией судебного процесса стала речь адвоката на дебатах. Медведчук сказал следующее:
«Товарищи судьи! Предметом судебного разбирательства вот уже на протяжении трех дней является уголовное дело по обвинению Стуса Василия Семеновича в совершении преступлений, предусмотренных ст. 62 ч. 2 УК Украины и ч 2 ст. 70 УК РСФСР. Квалификацию его действий я считаю верной».
Затем адвокат попросил суд учесть при вынесении решения состояние здоровья украинского диссидента и его положительную характеристику, но самой важной была фраза о признании вины Стуса. Согласно советскому законодательству и адвокатской этике тех времен, Медведчук не имел права заявлять в суде о виновности своего подзащитного. Кроме того, адвокаты Роман Тикатило и Илья Костин отмечают, что он не использовал всех доступных средств для защиты клиента, что тоже является грубым нарушением.
Позднее в одном из немногочисленных комментариев об истории с защитой поэта Медведчук обвинит во всем несправедливую судебную и правоохранительную систему: «Если кто-то думает, что я мог бы спасти Стуса, то он либо лжец, либо никогда не жил в СССР и не знает, что это. Решение по таким делам принималось не в суде, а в партийных инстанциях и КГБ. Суд лишь официально утверждал объявленный приговор».
Почувствовать себя Стусом
Долгое время сложно было представить, что Виктор Медведчук предстанет перед судом, ведь его публично защищал почти родственник – Владимир Путин. С бывшим президентом Украины Петром Порошенко у Медведчука был налажен контакт, но договориться с Владимиром Зеленским лидеру второй по численности парламентской фракции не удалось.
Первое время Зеленский вел себя с Медведчуком осторожно, стараясь добиться мира на Донбассе путем диалога с президентом РФ. Вероятно, после очередной эскалации конфликта на востоке Украины и отсутствия желания Путина говорить об этом, Зеленский понял, что диалог не случится.
Генеральный прокурор Ирина Венедиктова 11 мая, подписав документ, присвоила Медведчуку статус подозреваемого в госизмене и покушении на разграбление национальных ресурсов в аннексированном Крыму. Следствие утверждает, что Медведчук вступил в сговор с РФ для добычи нефти и газа в Черном море. Кроме того, кума Путина подозревают в передаче России секретной информации о расположении подразделения ВСУ через своего однопартийца в 2020 году.
В Украине у Венедиктовой неоднозначная репутация из-за нескольких скандалов, связанных с противоречивыми назначениями на должности и правилами кадрового отбора. Кроме того, она подписывала подозрение Петру Порошенко, чье дело часть украинской власти и общества считает политическим.
Драматургии добавляет и то, что дело Медведчука рассматривает Печерский районный суд Киева. Во времена Януковича его называли «самым гуманным судом в мире». В нем получили приговоры тогдашний лидер оппозиции Юлия Тимошенко и экс-глава МВД Юрий Луценко. В ЕСПЧ обоим удалось доказать, что дела были политическими. Тем не менее в Печерском суде до сих пор числится судья, выносившая эти приговоры.
Сравнивать нынешние судебную и правоохранительную системы с советскими, конечно, нельзя. В украинском суде есть состязательный процесс, но дел с вероятной политической окраской в них хватает и сегодня. Достаточно вспомнить обстоятельства расследования убийства Павла Шеремета или недавнее дело экс-комбата добровольческого батальона “Донбасс” Семена Семенченко. В таких условиях очень интересно понаблюдать, как будет защищаться Виктор Медведчук.
Максим Шилин / «Вот Так»
