Маньяки и палачи на службе государства: как убивают людей в колонии, куда переводят Навального
Акция Amnesty International в Амстердаме за немедленное освобождение Алексея Навального. 21 апреля 2021 года. Фото: Joris van Gennip / Laif / Forum
Оппозиционер Алексей Навальный рассказал, что его могут перевести из колонии в Покрове в ИК-6 строгого режима в поселке Мелехово Владимирской области. В последние годы осужденные и правозащитники рассказывали о грубых нарушениях в этой тюрьме, убийствах и нечеловеческом отношении. Корреспондент «Вот Так» Варужан Саргсян поговорил с бывшими заключенными колонии и их родственниками о том, какова в реальности ситуация в «Мелехово», действительно ли там пытают и что может ожидать в отряде Навального.
«Выходи, давай! Жить хочешь — значит, сможешь», — собравшиеся у грузовика сотрудники ФСИН и люди в тюремной робе зовут мужчину, который не в силах самостоятельно выбраться из машины.
Через час тот без сознания лежит на кушетке в больнице. Некий осужденный при врачах применяет дефибриллятор, однако мужчину не удается привести в сознание.
***
Стриженный «под тройку» парень в тюремной робе и с татуировками на пальцах плачет на камеру. «Меня затолкали в кабинет. Там было шесть человек в масках: пятеро в одежде сотрудников, шестой был в робе. Повалили меня на матрасы, связали ноги и руки, стянули штаны и сели мне на спину», — рассказывает он о случае изнасилования.
***
Оба героя этих роликов отбывали наказание в ИК-6 «Мелехово» во Владимирской области. И оба уже умерли. 33-летний Гор Овакимян погибает в конце ролика — у него останавливается сердце. Перед смертью его жестоко избивали, а родным не хотели отдавать тело со следами истязаний. Позже выяснилось, что это делали другие заключенные под угрозой пыток.
Второй, Артем Грибанов, освободился из мест лишения свободы не так давно и умер весной этого года. У него в 34 года оторвался тромб. Тех, кто надругался над ним, так и не нашли.
Теперь в колонию, где пытали Овакимяна и Грибанова, а по словам правозащитников и осужденных — еще сотни, если не тысячи других людей, переводят Алексея Навального.
Оппозиционер Алексей Навальный находится в заключении с января 2021 года. Сейчас он отбывает наказание в ИК-2 города Покрова по делу «Ив Роше», срок по которому заканчивается 1 октября 2023 года. В конце марта этого года суд признал Навального виновным в мошенничестве и оскорблении суда. Ему назначили девять лет колонии строгого режима, полтора года ограничения свободы и штраф 1,2 млн рублей.
В сентябре 2021 года Следственный комитет возбудил уголовное дело против Навального за создание и руководство экстремистским сообществом (по ч. 1 ст. 282.1 УК) из-за деятельности Фонда борьбы с коррупцией. Кроме оппозиционера, среди фигурантов дела — его соратники Леонид Волков, Георгий Албуров, Иван Жданов, Любовь Соболь и другие. По этому делу Навальному грозит до 10 лет колонии, суд еще не начался.
«Санчасть — самое жуткое место»
Поселок Мелехово находится примерно в 150 километрах от Покрова. Колонию здесь создали в конце 1950-х на месте лагеря для военнопленных. Сейчас тут полторы тысячи мест, включая участок колонии-поселения на 29 мест и ЕПКТ (единое помещение камерного типа, наиболее строгая изоляция в тюремной системе. — Ред.) на 20 мест.
Дмитрий Смирнов (имя изменено, наш собеседник находится в России и опасается за свою жизнь, данные есть в распоряжении редакции. — Ред.) в середине 2010-х загремел в колонию на три года за кражу. После приговора его этапировали в ИК-4, однако из-за конфликта с администрацией и частых жалоб перевели в ИК-6, где он провел несколько месяцев. По словам Смирнова, все рассказы осужденных о пытках в колонии и жестоком обращении — правда. Прочувствовать особенности пребывания там ему пришлось на себе.
«Самое жуткое место там — санчасть. Если кого-то нужно убрать, то его ведут туда. Там есть отдельное полуподвальное помещение без камер, где можно делать все что угодно. Туда переводят неугодных с липовыми диагнозами, якобы изолируют из-за проблем со здоровьем, а затем начинают издеваться. Меня перевели туда из ЕПКТ, где есть камеры и применять силу не получится. Когда я находился в санчасти, меня постоянно избивали, оскорбляли, угрожали, чтобы я не писал никуда жалобы. Этим занимаются и ФСИНовцы, и «козлы» (заключённые, сотрудничающие с администрацией. — Ред.). Самый жестокий человек, который встретился мне там — Роман Таратин, просто фашист. Он лично избивал людей, были случаи, когда он насиловал заключенных дубинкой. Я даже жаловался уполномоченной по правам человека во Владимирской области Людмиле Романовой, но ничего не изменилось», — рассказывает собеседник «Вот Так».
Про зверства экс-начальника отдела безопасности ИК-6 Таратина, начальника оперативного отдела Михаила Степанова и других сотрудников колонии в конце 2021 года «Медиазоне» рассказывал и заключенный Жобир Жураев, который также подвергался пыткам в этой колонии.
Евгений Акимчиков находился в «Мелехово» с 2012 по 2020 год. Фото из личного архива
Про непосредственное участие в пытках Таратина и Степанова «Вот Так» рассказал и Евгений Акимчиков, который находился в «Мелехово» с 2012 по 2020 год. По его словам, оба истязателя позже стали фигурантами уголовного дела, но не за пытки, а за взяточничество. Во владимирских СМИ, в частности, есть сведения об уголовных делах в отношении экс-начальника отдела безопасности и начальника оперативного отдела ИК-6. Имена фигурантов в них не упоминаются, однако период времени совпадает с тем, когда эту должность занимали Таратин и Степанов.
По словам Акимчикова, гибель осужденных из-за пыток во время его пребывания в колонии стали обычным делом. Он насчитал более десятка смертей от жестокого обращения в самой колонии и столько же тех, кого в предсмертном состоянии перевели в ИК-3 или так называемую «Моторку», где расположена больница.
«Администрация делает все, чтобы жалобы осужденных не выходили за эти стены, а их авторов наказывают. Ни одна бумага без контроля из зоны не выходит. У меня были свои каналы, по которым я обращался в администрацию Президента РФ и прокуратуру, — я указал, что дальнейшие отписки от меня буду написаны под давлением. После моих жалоб в колонию приезжал член Совета по правам человека Андрей Бабушкин. После этого все отряды переименовали, чтобы запутать следы своих неправомерных действий. После жалоб и визитов от меня отстали, но пришлось сидеть до конца срока. У нас во втором секторе было около 300 осужденных. Туалет и холодная вода были в другом жилом помещении. Там же стоял котел для нагрева горячей воды, но там всем мыться было нельзя, лишь по разрешению завхозов, тех же «козлов», — говорит Акимчиков.
Он добавил, что пытки и злоупотребления там продолжаются до сих пор.
«Длительные свидания только через суд и жалобы»
Муж Вилены Фоминой отбывает срок в «Мелехово» с 2010 года. Сейчас она ведет блог на «Дзене», где публикует заметки о нарушениях в колонии. Это один из редких источников информации об учреждении. Как рассказала Фомина «Вот Так», добиться положенных законом длительных свиданий раз в четыре месяца удается не всегда, потому что приоритет отдается тем, кто сотрудничает с администрацией и пытает других заключенных. При этом в колонии на полторы тысячи мест не больше десяти комнат для длительных свиданий, говорит она.
«В положенные сроки на свидание идут только «козлы», все остальные могут и подождать. Приходится выбивать эти свидания через суд и жалобы. Каждое длительное свидание — это череда жалоб и писем, потому что мужу в колонии в ответ на заявление говорят, что нет мест», — рассказывает Фомина.
В июне прошлого года у Фоминой и ее мужа родилась дочь. Для того, чтобы прописать дочь в квартире, нужно было письменное согласие отца, а без прописки, в свою очередь, невозможно было оформить положенные пособия и прочие выплаты. Поскольку муж Фоминой отбывал наказание, его заявление должен был заверить начальник учреждения.
«Такой документ я запросила в июле, муж написал заявление и отдал начальнику отряда. Волокита продолжалась несколько месяцев, мне даже говорили, что нужно с грудным ребенком приехать в колонию. В итоге заявление я получила только в сентябре, когда обратилась с жалобой в УФСИН по Владимирской области. Ни одному сотруднику не пришло в голову, что ребенка нужно на что-то содержать. А без прописки у меня на работе не принимали заявление для выплат до полутора лет. И то, что на продолжительное время я с детьми осталась без средств к существованию, было всем безразлично», — говорит Фомина.
Об устоявшейся в «Мелехово» практике, при которой положенные по закону свидания получают только сотрудничающие с администрацией осужденные, рассказал «Вот Так» и Евгений Акимчиков.
Вымогательства и пытки как система
Эксперты причисляют ИК-6 к пыточным конвейерам, где важную роль играют заключенные, выполняющие указания руководства колонии. Об этом рассказал «Вот Так» основатель проекта «Гулагу.нет» Владимир Осечкин.
«Некоторые осужденные в результате обработки сами становятся элементами этого пыточного конвейера. Еще одна важная вещь: местная прокуратура, Следком и МВД закрывают глаза на многочисленные жалобы и информацию в интернете о нарушениях и таким образом легализуют пытки. Самое страшное, что в ИК-6 и сотрудники, и заключенные активисты, которых мы называем “капо” (в нацистской Германии так называли заключенных концлагерей, сотрудничавших с администрацией. — Ред.), уверены, что не будут наказаны и что пытки санкционированы отделом “М” УФСБ и оперативным управлением ФСИН», — сказал Осечкин.
Заключенные стоят во временной камере для недавно прибывших заключенных мужского лагеря строгого режима за пределами сибирского города Красноярска 14 мая 2013 года. Фото: Илья Наймушин / Reuters / Forum
При этом собеседники «Вот Так» в один голос говорят, что это не единственная пыточная колония во Владимирской области. К таким можно отнести целый ряд учреждений. Об этом писали такие издания, как «Важные истории», Русская служба Би-би-си» и «Радио Свобода».
«Если взять колонии №3, 4, 6, СИЗО №1, то они ничем не отличаются друг от друга, везде процветают вымогательства, пытки и издевательства над людьми. Это круговая порука, система, в которой годами ничего не меняется. В том же СИЗО №1 мне из-за нарушений пришлось резать себе вены, только после этого беспредел против осужденных прекратился», — говорит Дмитрий Смирнов.
Пытки в «Мелехово» не прекращаются, несмотря на частую смену руководства в последние годы, утверждают собеседники «Вот Так». Они были и при Сергее Крохалеве, и при сменившем его в январе 2020 года Романе Саакяне, и при нынешнем руководителе Дмитрии Ножкине, а также при их предшественниках.
По словам Осечкина, заключенных из «Мелехово» периодически вывозят для пыток в другие учреждения.
«Там базируется часть внутрикамерных “разработчиков”, которых периодически ФСБ и УФСИН вывозят для пыток в пресс-хаты СИЗО №1 Владимирской области, где несколько лет назад были раскрыты страшные пытки. Там били и насиловали как раз прикомандированные заключенные из колоний №6 и №7», — говорит он.
Акимчиков рассказывает, что в больницу ИК-3 увозили осужденных в предсмертном состоянии, многие из них там умирали (Гор Овакимян, например, умер именно там. – Ред.).
«У военного пенсионера Александра Александрова из моего отряда в 2014-15 годах потребовали 42 тысячи рублей за операцию на вольной больничке. Деньги взяли, а операцию сделали на “Моторке”. После приезда у него торчала трубка для мочеиспускания. Через полгода он умер в медчасти колонии, вот так заплатил за собственную смерть. Он с администрацией, как и я, всегда был на ножах, только краев не знал, поэтому так обошлись», — говорит бывший заключенный.
«Пыточный конвейер с госманьяками и палачами»
Владимир Осечкин констатирует, что в новой колонии угрозы жизни для Навального станут реальными, а надеяться на помощь местных правозащитников не приходится, потому что большинство членов Общественной наблюдательной комиссии связаны с силовыми структурами и реальным общественным контролем не занимаются.
«Спасет ли его общественный резонанс, повышенное внимание мирового сообщества и адвокаты — большой вопрос, потому что с 24 февраля Россия живет в реальности, где абсолютно не действует международное право, где Путин плюет просто на все нормы. Его жизнь зависит не от этого учреждения, а от позиции всей вертикали, начиная от Кремля и Лубянки. Возможно, его будут использовать как заложника при дальнейшей эскалации с Западом. Либо, если он будет слишком сильно раздражать Путина, то тот отпустит контроль над ситуацией и может произойти непоправимое», — говорит Осечкин.
Алексей Навальный в покровской колонии во время слушаний по делу Yves Rocher в Петушинском районном суде. 17 января 2022 года. Фото: Анна Устинова / ТАСС / Forum
По его словам, ИК-6 – это учреждение, где есть более 20 так называемых «госманьяков». Это люди, которые получают зарплату от государства в качестве сотрудников колонии, однако они занимаются лишь тем, что систематически избивают, пытают, насилуют и убивают людей.
«Все эти вещи происходят там более десяти лет. Поэтому я расцениваю риски для жизни и здоровья Алексея как реальные, он впервые будет в такой ситуации», — говорит Осечкин.
Смирнов уверен, что Навального включат в отряд, где все заключенные сотрудничают с администрацией, и запретят какое-либо общение с ним.
«Там уже есть специальные отряды, в которых осужденные не могут разговаривать ни с кем без разрешения. Я уверен, что они на него будут и доносы писать, и всячески мешать жить. Будут разные нарушения приписывать, все это будет», — считает он.
По мнению Смирнова, Навального в колонии должны как можно чаще посещать адвокаты и независимые правозащитники.
«Меня спасло только то, что из-за ИК-4 против меня возбудили дело за оскорбление сотрудников при исполнении, и ко мне приезжали адвокат и следователь для допроса по этому делу. Я адвокату рассказал про избиения, поэтому он приезжал чаще, чтобы меня не могли держать в пыточной долго. Думаю, к Навальному адвокаты тоже должны ездить как можно чаще, если не будет никакого внимания, то с ним сделают все, что угодно», — рассказывает Смирнов.
Заключенный в прачечной мужской колонии строгого режима под Красноярском. Снимок носит иллюстративный характер. Фото: Илья Наймушин / Reuters / Forum
Осечкин прогнозирует, что силовики постараются вывести из дела Навального эффективных адвокатов, чтобы спокойнее с ним расправиться.
«Алексей будет находиться в непосредственной близости от тех, кто на профессиональной основе служил внутрикамерным секретным агентам, работая на оперативное управление УФСИН и отдел “М” УФСБ. Это действительно тюрьма в тюрьме, где после карантина человек подвергается еще большим пыткам и унижениям, где есть целая бригада активистов, которые максимально унижают заключенных», — заключил он.
Впрочем, пока что неизвестно, когда именно оппозиционера собираются этапировать из Покрова. 12 мая Верховный суд России отказался рассматривать жалобу его защиты на приговор по делу о клевете на ветерана Великой Отечественной войны Игната Артеменко.
Варужан Саргсян для «Вот Так»
