«Начала работать машина пропаганды». Учительница государственной школы о том, как детям рассказывают про войну
Преподаватель одной из петербургских школ, чье имя мы не называем из соображений безопасности, в день вторжения российских войск опубликовала на своей открытой странице во «ВКонтакте» лаконичный пост в поддержку Украины. «Украина, я с тобой. Держись, моя родная!» – написала она. «Вот Так» связался с учительницей и узнал, как российским школьникам объясняют, что сейчас происходит на территории, где Россия ведет войну, и как в государственной школе работают те, кто не разделяет политику российского руководства.
Учителя сейчас пытаются как-то объяснить детям, что происходит?
У нас был своеобразный педсовет, на котором нам сказали, что нужно провести уроки по методичке (документ есть в распоряжении «Вот Так»). Судя по всему, наши историки повлияли и остановились на том, что будут показывать только фильм от Министерства просвещения. Собрали детей в актовом зале, посадили, показали. Я точно не поняла, какие там были классы, но, судя по всему, старшие. Я была свидетелем того, как в пятом классе классный руководитель на своем уроке или на классном часе тоже показывала этот фильм.
Когда эта методичка только была спущена, я ходила и очень сильно возмущалась. Встает вопрос, когда нам все это проводить. Даже если ты очень за – я не про себя сейчас говорю, – у нас есть план, по которому мы должны идти, а не тратить время на пустой по сути урок, который ничего не дает. А если ты еще все это не поддерживаешь, то с этим вообще проблема. Я так поняла, что в нашей ситуации решили фильмом ограничиться.
Учителям русского языка и литературы старших классов пришло указание от руководства провести тематические уроки о «фейках» и «братских народах». Скриншот переписки учителей в одной из московских школ.
Помимо конкретной методички администрация школы работает с учителями в том направлении, что они должны объяснять детям происходящее с какой-то конкретной позиции?
Когда это только-только началось, я пришла на следующий день в школу вся на взводе. Старшие коллеги мне сказали, что мы договорились это не обсуждать, обходить стороной этот вопрос, потому что дети разные. Одна моя коллега сказала:
«Я не хочу, чтобы мою реакцию сняли на видео и выложили в TikTok». Ты никогда не знаешь, зачем дети об этом спрашивают – кто-то наверняка искренне, а кто-то хочет видео записать.
Если говорить про учительский коллектив, какое там в целом отношение к последним событиям?
В нашем коллективе все сложно – окончательно разделилось 5 марта. До этой даты все активно обсуждалось: у нас общая учительская, мы почти все пересекаемся на перемене друг с другом. Потом – как отрезало. Все притихло, и в школе начала работать машина пропаганды: коллеги стали говорить, что Зеленский наркоман, что это был превентивный удар, на нас собирались напасть и тому подобное. И сейчас есть две позиции у тех, кто с этим не согласен: либо полнейшее молчание, либо мы с коллегами пытаемся это осторожно обсуждать, потому что, мало ли, напишут донос.
Есть возрастные учителя, они еще до этого обострения 24 февраля все ненавидели Украину, ненавидели либералов. Это вот такие, которым 70 лет уже на горизонте. Ну а после 24 февраля это же начало выражаться и у более молодых, от которых не ожидаешь.
Я беседовала с одним преподавателем и рассказала, что у меня там в Украине родственники, и их там бомбят. Мне этот учитель возразил, мол, а ты уверена, что их наши российские самолеты бомбят, а не они себя сами? Я стояла, как пыльным мешком ударенная. Я была в шоке – как такое вообще можно сказать?
Но есть и те педагоги, кому происходящее сейчас не нравится?
У меня есть коллега, на которую это сообщение (о начале военных действий. – Ред.) очень повлияло. У нее сын призывного возраста. Он не служит, но она понимает прекрасно, что если все это затянется, то выльется в то, что призывать будут всех. Она резко изменилась за эти дни – постарела, поседела. И она мне сказала:
«Если люди молчат, это не значит, что они согласны».
Поэтому у нас, может быть, молчат просто потому, что боятся. А бояться есть чего.
Конечно, все учителя при этом расстроены, что все перекрыто. У нас, например, школа с иностранными языками, у нас учеников возили всегда за границу, а учителя неплохо зарабатывали. Я думаю, что они всему этому (ограничениям и санкциям. – Ред.) не рады, но вопрос – связывают ли они эти вещи, находят ли причинно-следственные связи.
Дети сами задают учителям вопросы, просят поговорить об этом?
Я веду у пятых и шестых классов – у них ко мне не было вопросов, они между собой это обсуждали. Когда все это началось, я сразу же опубликовала пост во «ВКонтакте» на украинском языке в поддержку Украины. У меня нет друзей из учеников, но я у них все равно как-то отображаюсь. У меня кто-то спросил, как вы относитесь, а другой мальчик сказал, что у «нее на странице все написано, там и так все понятно».
Ваши коллеги видели ваш пост? Они как-то отреагировали?
Мне никто ничего не сказал, хотя страница у меня открытая, посты всем доступны. Может быть, никто не заходит, потому что я нечасто обновляю аккаунт, а коллег у меня в друзьях почти нет.
Когда вы писали пост, не думали, что могут возникнуть проблемы на работе?
Думала.
Страшно было?
Ну да. Если я скажу, что нет, то я совру. Да, страшно. Но не писать – хотя бы так – было бы совестно. Совесть победила. Я хотела удалить в какой-то момент: подумала, один день подержу, потом удалю. Но не удалила.
Беседовал Иван Гордеев
