Переговорный эксцесс. Зачем в России снова заговорили о мирном диалоге с Украиной

За последние две недели Россия дважды заявляла о готовности к переговорам для окончания войны с Украиной. Сначала министр обороны Сергей Шойгу говорил о возможности диалога с Западом, а затем помощник президента РФ Юрий Ушаков сетовал, мол, Москва готова к прямым переговорам с Киевом, но оттуда «в последние месяцы не было даже намеков на новые контакты с РФ». Украинский политолог Евгений Магда разбирался, возможны ли такие переговоры и какого результата от них можно ждать.

Заявления Ушакова прозвучало 9 ноября. В тот же день по поводу переговоров высказался президент Чехии Петр Павел. По его мнению, уже в следующем году стороны конфликта могут начать контактировать, поскольку Киеву пока не удается достичь военного преимущества над Москвой. Чешский лидер уточнил, что время играет на стороне России: та пополняет запасы вооружений, в том числе за счет поставок из Северной Кореи, и обходит санкции. При этом у Запада, как считает Павел, нет иного выхода, кроме как продолжать помогать Украине воевать с Россией и ждать, когда Киев сам определится со следующим шагом.

Граффити «Давайте дадим миру шанс» против войны и вторжения России в Украину в Тель-Авиве. Израль, 2022 год. Фото: Stefan Boness / Panos Pictures / Forum

Информационная волна оказалась настолько мощной, что комментировать тему переговоров вечером 9 ноября пришлось главе МИД Украины Дмитрию Кулебе. Министр заявил, что с 2014 года Украина провела 200 раундов переговоров, достигла 20 соглашений о прекращении огня на Донбассе, но это, по его словам, не помешало Путину совершить полномасштабное вторжение в Украину:

«Те, кто утверждает, что Украина должна вести переговоры с Россией сейчас, либо неосведомлены, либо введены в заблуждение, либо они встают на сторону России и хотят, чтобы Путин сделал паузу перед еще большей агрессией».

14 ноября о переговорах высказался генсек НАТО Йенс Столтенберг, подчеркнув, что только Украина может решать, когда их начинать. И чтобы вероятность приемлемого результата переговоров для Киева была выше, Альянсу необходимо наращивать помощь. «Пока мы не видим желания президента РФ Путина вести переговоры о приемлемом для Украины решении. Поэтому единственный способ достичь этого — убедить Путина, что он не победит на поле боя», — объяснил Столтенберг.

Первые переговоры похоронены в Буче

Российско-украинская война, продолжающаяся в стадии широкомасштабного вторжения более 600 дней, остается крупнейшим военным столкновением в мире в ХХІ веке, его участники — самое большое государство в мире и одна из крупнейших стран Европы. Фактически Украина ведет войну за независимость, стремясь освободиться от многовекового влияния Москвы. Благодаря внезапности нападения, Россия оккупировала значительную часть Украины: на ноябрь 2023 года она контролирует более 20% украинской территории. Когда вы слышите из Москвы призыв «учитывать реалии на земле», это означает ее желание сохранить оккупированные украинские территории — значительную часть Донбасса с промышленным потенциалом, Азовское море в виде внутреннего озера РФ, крупнейшую в Европе Запорожскую АЭС.

Российско-украинские переговоры в Беловежской пуще. Беларусь, 28 февраля 2022 года. Фото: Максим Гучек / ТАСС / Forum

В первые недели после начала российского вторжения, когда стало понятно, что ставка на блицкриг с захватом Киева не сыграла, представители России и Украины провели несколько раундов переговоров в Беларуси и Турции. Их результатом стало появление «Стамбульского коммюнике» — проекта документа, которым любит публично потрясать Путин, обвиняя Киев в неконструктивности подходов.

Содержание «Стамбульского коммюнике» подробно описано в материале «Вот Так» по ссылке ниже:

Правда, убедить мир в том, что Киев был готов фактически пойти на требования Москвы по «демилитаризации и денацификации» Украины в несколько смягченном варианте, хозяину Кремля не удается. Многие помнят, как в Киев примчался тогдашний британский премьер Борис Джонсон (его визит связывают с отказом Зеленского от дальнейших контактов с Россией. — Ред.), но куда больше тех, кто понимает: после открывшейся в деоккупированной Буче и других киевских пригородах картине военных преступлений продолжать диалог с представителями РФ было невозможно.

Почему сегодня речь зашла о переговорах? Контрнаступление ВСУ завязло в глубоко эшелонированной обороне россиян, военно-техническая помощь, оказываемая в формате «Рамштайн», оказалась масштабной, но недостаточной. Методики НАТО по прорыву минных полей в реалиях оккупированной украинской территории не срабатывают.

Ракета несет заряды, с помощью которых можно обезвредить участок минного поля, в результате чего будет обеспечен проход длиной около 90 метров и шириной шесть метров. 27 сентября 2023 г. Донецкая область, Украина. Фото: «Вот Так»

Противостояние российской и украинской армий приобретает все больше позиционный характер, а боеприпасов уже не хватает обеим сторонам противостояния. Активное использование дронов-камикадзе вынуждает и оккупантов, и украинские силы использовать преимущественно пехоту, что не позволяет добиться масштабного успеха. Бахмут, Авдеевка, Работино — небольшие населенные пункты в Донецкой и Запорожской областях стали аренами ожесточенных и кровопролитных сражений, не способных кардинально повлиять на судьбу войны.

Выборы породят миротворчество напоказ

Украина переживает серьезные проблемы с мобилизацией (массовая замена военкомов на боевых офицеров не оправдала ожиданий), коррупционные скандалы подрывают желание Запада оказывать значительную финансовую помощь Украине (для примера возьмем республиканцев в США, намекающих, что в Украине крадут деньги американских налогоплательщиков). Мирный план Владимира Зеленского, обнародованный год назад, куда лучше известен представителям западного истеблишмента, чем гражданам Украины. Россия по очевидным причинам не намерена всерьез его обсуждать, демонстрируя способность приспособиться к санкциям и другим механизмам давления. Авторитарный российский режим менее подвержен информационному давлению извне, чем переходная и несовершенная украинская демократия — это тоже следует признать.

Хотя украинскому обществу в целом нелегко, от войны с Россией устали прежде всего многие представители Запада, стремящиеся вернуться к привычному бизнесу с Кремлем. Заинтересован в прекращении боевых действий и Китай, которому война мешает замахнуться на статус экономики номер один в мире. Всерьез рассчитывать на передачу Украине арестованных на Западе российских активов — более 300 млрд евро — не приходится: нет ни механизма, ни прецедента. Поэтому риторических упражнений может быть еще немало, но в конкретные действия они конвертируются сложно. Украину обещают поддерживать «столько, сколько нужно», при этом избегая использовать словосочетания «до победы».

Следует признать, что сама возможность переговоров с Россией несет для Владимира Зеленского немалые риски. Коммуницировать такую сложную тему с измотанным войной украинским обществом и без того непросто, а россияне будут использовать волны психологических операций, дабы добиться от Киева уступок. При этом трезвомыслящий наблюдатель понимает хрупкость возможных договоренностей и значительную заинтересованность Кремля в их заключении. Россия продолжит оказывать информационное давление на мир, чтобы там давили на Украину, но при этом будет бравировать собственной показной несокрушимостью.

Откровенно говоря, реальной возможности добиться прекращения российско-украинской войны путем переговоров нет, но предвыборная реальность в Британии, ЕС и США будет требовать от многих акторов показного миротворчества. Путин, кстати, тоже не прочь порадовать россиян внешнеполитической победой над Украиной накануне собственного переизбрания на пост президента России. Вот только Украине от этого не легче.

Украина остается заложницей ситуации на фронте и подходов западных элит к восприятию России. К сожалению, последняя остается для многих на Западе фактором, с которым необходимо считаться. Вот только объем потерь и ущерба для Украины таков, что любой политик, который пойдет на переговоры с Кремлем, станет самоубийцей. В политическом, конечно, смысле. И с этим, судя по всему, на Западе готовы считаться гораздо меньше, чем с представителями собственных элит.