Сила обыденности и замок прокурора. Колонка Ивана Давыдова

Мария Захарова. Фото: Гавриил Григоров / ТАСС / Forum

Открываю ленту новостей, читаю: «Обыски и преследования журналистов на Украине стали обыденностью, заявила официальный представитель МИД РФ Мария Захарова». Споры про «в» и «на», которые кончатся, наверное, тогда же, когда покинет этот мир последний потребитель странного месива, именуемого «окрошкой на кефире», давайте оставим за скобками. Это цитата. Предлог «на» употребили сотрудники государственного информационного агентства, к ним и адресуйте свои претензии, если предлог «в» почему-то нравится вам больше. Я хочу поговорить о другом.

Прочел новость, подумал, что сочувствую украинским журналистам. Нет, серьезно, тут нет никакой иронии. Официальный представитель МИД РФ говорит, разумеется, о журналистах, взглядов которых я не разделяю, про тех, кого принято почему-то называть «пророссийскими» (а надо бы – «пропутинскими»), но это совершенно не важно. Довольно скверное дело – преследовать журналистов.

Примерно тогда же, когда Мария Захарова печалилась о судьбах журналистов Украины, в Москве нескольких моих коллег признали «иностранными агентами». Среди «агентов» есть даже и добрые друзья мои. Интересно, кстати, как скоро введут для людей вроде меня статус «друг иностранного агента» и чем это может грозить? А ведь бывают еще «члены семьи иностранного агента». «Коты иностранного агента». Я бы на месте спецслужб за котами тоже присматривал. Вечно они себе на уме.

Граффити с надписью «иностранный агент» на стене здания, в котором расположен офис центра «Мемориал». 21 ноября 2012 года. Фото: Karpov Sergei / TASS / Forum

«Коты иностранного агента»

На самом деле, конечно, ничего особенно веселого тут нет. Новое звание, которое многие почти уже не в шутку называют почетным, сильно осложнит и жизнь, и работу хороших, профессиональных людей. Меньше станет качественных расследований, меньше интересных текстов. И это, в общем, почти обыденность.

И обысками нас не удивишь, и с преследованиями полный порядок. Если бы за преследования полицейским, следователям СК и чинам из ФСБ выдавали какие-нибудь почетные значки, много бы ходило по улицам рыцарей правопорядка с такими украшениями. Впрочем, может, и выдают уже, просто пока носить напоказ почему-то стесняются. Ну все впереди.

Нет, я вовсе не собираюсь сокрушаться по поводу того, что Мария Захарова не замечает преследований журналистов в России. Во-первых, это слишком примитивный риторический ход. Во-вторых, она же из МИД, она по иностранным делам. Замечать и – как это на их суконном языке называется? – выражать озабоченность должны, наверное, какие-то другие, специально для этого предназначенные люди.

Председатель Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев, может быть. Или глава казенного союза журналистов. Кажется, его зовут Владимир Соловьев, и это не тот Соловьев, который вечерами звенит в телевизоре, а какой-то другой Соловьев.

Глава союза журналистов Владимир Соловьев. Фото: Союз журналистов Кировской области

Впрочем, не уверен. Организация настолько бессмысленная, что имя начальника запоминать незачем. А в-третьих, и это, пожалуй, главное, меня, если честно, взгляды Марии Захаровой на окружающую действительность занимают довольно умеренно. В приведенной выше цитате меня заинтересовало одно только слово – «обыденность».

«А что мы можем?» Причем вопрос ответа не предполагает

В отличие от казенных патриотов на зарплате я Россией интересуюсь все-таки больше, чем Украиной. Хожу по Москве, путешествую по стране. Вокруг – не то, чтобы легкая, наверное, но вполне нормальная жизнь. Люди спешат по своим делам или просто греются на солнце – благо, дефицита солнечного света нет и налогов никаких за пользование ультрафиолетом не взимают. Кстати, почему? Надо бы взимать.

На одной из улиц Москвы, 22 июня 2021 года. Фото: Александр Щербак / ТАСС / Forum

Километрах этак в ста от Москвы даже и коронавируса никакого нет. Маски, во всяком случае, аксессуар немодный, и на приезжего, по привычке натягивающего маску на лицо, прежде чем зайти в музей или в супермаркет, смотрят как на сумасшедшего.

Если разговориться со случайным встречным, он, конечно, начнет слегка бухтеть – морковь не укупишь! Несчастную какую-то морковь! Все дорожает, власти воруют, дороги – дрянь, телевизор врет. На этот счет в обществе полный консенсус, но никаких выводов из сказанного не делается. В лучшем случае: «А что мы можем?» Причем вопрос ответа не предполагает, и так все понятно.

Полгода сидит в тюрьме Навальный. Такой вот печальный недоюбилей. Сидит потому, что убить не получилось. Что вернулся в Россию. Что еще и организаторов покушения на себя пощекотал слегка. Обширный, в общем, список бесчеловечных преступлений.

Зимой казалось – это веха, грандиозное событие, которое хоть что-то здесь изменит (не факт, что в лучшую сторону). Бегали от ОМОНа молодые люди по московским улицам, полнились жуткими фотографиями социальные сети. Все съела обыденность. Ну сидит и сидит. Всегда так было.

Мужчина с разбитой силовиками головой на акции в поддержку Навального в Москве. 23 января 2021 года. Фото: Андрей Золотов / Vot Tak TV

Нечему удивляться, никто и не удивляется

Всегда так было – обыски, аресты, навешивание отравляющих жизнь ярлыков. Нечему удивляться, никто и не удивляется. Мы демонстрируем феноменальную способность привыкания к жизни в условиях диктатуры. Да и что сказать – если сильно не шуметь, то нормальная в целом жизнь. Морковь вот только не укупишь, но ведь не морковью единой жив человек.

Нет мостика между более или менее здравой оценкой ситуации и пониманием того, что для ее изменения нужны свободные СМИ и конкурентная политика. Что это вопрос выживания. Нет почему-то желания выживать. Ну это как с масками примерно. Упущено что-то в прошлом, а прошлое не вернешь.

Некоторые коллеги утешают (сами себя в основном): надо потерпеть, обострение связано с выборами, вот разгромит «Единая Россия» партию Захара Прилепина и прочих мощных конкурентов – и снова станет немного легче дышать.

Захар Прилепин выступает на конференции партии «Справедливая Россия — Патриоты — За правду» в Москве. Мая 2021 года. Фото: Антон Новодержкин / ТАСС / Forum

Но нет, в том ведь и сила обыденности. Это вроде ржавчины. Ставшее обыденным крепко цепляется за жизнь, въедается в нее, не отпускает, убивает. В какой-то момент – предполагаю, что это уже неизбежно, – превращение России в гигантскую действующую модель лукашенковской Белоруссии тоже станет обыденностью. А там еще немного – и развал.

И будут бродить оборванцы среди руин, и внучек спросит дедушку:

– А что это за красивый дом там, на холме?

– А это замок прокурора.

– А что такое «прокурор»?

– Ну, как тебе объяснить-то. Это вроде барона в средневековье. Помнишь, книжка у тебя была, пока на растопку не пустили? Ну вот. Тоже у него дружина и грабит проезжающих. Всегда так было. А что мы можем поделать? Пойдем от греха, а то заметят еще. У него же дозорный на вышке.