«Либо играть зайчиков в спектаклях, либо идти до конца». Актриса Антонина Фаворская сделала исторические фото Навального, Яшина, Мусаевой и других — мы поговорили с ней
Судебные кадры улыбающихся Ильи Яшина, Александры Сколиченко, Заремы Мусаевой и других политзаключенных облетели СМИ всего мира. Их делает Антонина Фаворская — актриса по образованию, которая после начала войны стала ездить с камерой на политические суды. «Вот Так» попросил Антонину рассказать о смене амплуа, самых эмоциональных моментах на судах, а также выбрать лучшие, по ее мнению, фото из залов судебных заседаний.
Подробнее о задержании Антонины Фаворской читайте ниже по ссылке:
О себе
У меня два образования — журналистское и актерское. Когда началась война, стало морально тяжело заниматься теми спектаклями, которые не отражают действительность. К тому же я очень много лет занимаюсь фотографией, репортажной съемкой — поэтому я ничего нового для себя не открыла.
Политикой я начала интересоваться, когда училась на журналиста. Моя первая дипломная работа была посвящена значимым отечественным картинам тех лет [начала 2010-х]. «Россия 88» — один из главных фильмов, которые я анализировала. Он, как и другие фильмы, стал отражением социально-политических процессов в России.
Я не уехала из России, потому что для меня главное — остаться здесь и фиксировать происходящее. Кто будет делать это, если все уедут? Я считаю, что это сверхважно, потому что у нас давно нет нормального телевидения, а интернет заполнен пропагандой. Например, мои родственники говорят, что смотрят на ютубе «независимых» блогеров, которые на самом деле — часть пропаганды Соловьева.
Об эмоциональных моментах
Я была на большом количестве судов, на многих испытывала кучу эмоций. Когда ты снимаешь [суды], зачастую ты отключаешься от происходящего. И только когда ты все отсняла, сбросила фотографии и осталась наедине со своими мыслями, в этот момент начинаешь переживать реальность, которую только что зафиксировала. У меня так было с приговором Илье Яшину. Я не помню, как отсняла его — я даже не помню момент вынесения приговора, но пришла домой и разревелась.
Мне было очень тяжело на приговоре Лилии Чанышевой: я эмоционально подключилась к происходящему вместо того, чтобы просто снимать. Несмотря на жесткость происходящего, Лилия стояла и улыбалась. Она держалась прекрасно.
Еще один эмоциональный момент — прошлогоднее дело Егора Скороходова, парня, которого осудили за то, что он сжег на Масленицу чучело в военной форме. Мне было очень тяжело видеть его состояние — человек был настолько удручен, что он даже глаза не поднимал. Когда я вышла [из зала суда], его друзья и родственники рыдали.
О страхе
Страшно ли работать на судах? В этом нет ничего страшного. Исключение — Грозный (процесс Заремы Мусаевой 4 июля. — Ред.). Утром избили [журналистку] Елену Милашину и [адвоката] Александра Немова, поэтому было страшно туда ехать. Я боялась новых нападений на журналистов, которые решились осветить дело Заремы Мусаевой. Почему я решилась на это? Это моя работа (Антонина — сотрудница SOTAVision. — Ред.). [Когда напали на Милашину и Немова], я уже была в Грозном, отступать было уже нечестно по отношению к себе и принципам журналистики.
Страх делает твою жизнь хуже. Если ты уже занимаешься тем, чем ты занимаешься, то надо отдавать себе отчет. Либо не заниматься этим вовсе и играть зайчиков в детских спектаклях. Либо идти до конца. Другого пути нет.
Марк Вальберг
