«Неисправимый Рон»: мультфильм про дружбу мальчика с роботом
Рона и Барни в мультфильме озвучили соответственно Зак Галиафакис и Джек Дилан Грейзер. Фото: Forum
В прокат выходит анимационный фильм «Неисправимый Рон», сценарий к которому написал Питер Бейнхэм («Борат», «Борат 2», «Бруно»), а робота Рона озвучил комик Зак Галифианакис. Специально для «Вот так» Роман Черкасов рассказывает об этой картине, которая оказалась умнее и смелее, чем можно было предположить.
Корпорация Bubble (читать, естественно: Apple) разработала новый девайс для подростков – Би-бота, странноватую помесь робота и смартфона, чья задача – то ли быть другом, то ли помогать находить друзей (здесь сценаристы немного путаются в показаниях). У всех ребят в школе есть такие, а у Барни Пудовски нет.
Барни остро переживает эту нехватку: он одинок, а, имея Би-бота, мог бы если и не обрести друзей, так хотя бы перестать чувствовать себя белой вороной на школьном дворе. Небогатые старшие Пудовски, повздыхав и распотрошив бабушкины похоронные сбережения, покупают ему заветного высокотехнологичного компаньона. Барни нарекает его Роном. Но поскольку Барни – патентованный лузер, то и Би-бот ему достается стукнутый: ничего не знает, команд не слушается, делает все невпопад, из-за сбитых настроек безопасности колотит обидчиков Барни. Стоп, а вот это уже неплохо! Барни решает оставить бракованного робота и самостоятельно его обучить быть себе другом.
Два актуальнейших вопроса современности
Обращаясь к теме цифровизации, дебютный анимационный проект студии Locksmith Animation не может обойти вниманием два актуальнейших вопроса современности.
Первый: как так вышло, что совершившие цифровую революцию милые гики-очкарики в растянутых джемперах превратились в исчадия капиталистического ада, а их созданные в съемных гаражах стартапы выросли в несомненные корпорации зла? Это противоречие решается в фильме в духе манихейского дуализма – собирательный Биллгейтс Стивджобсович Цукерберг раздваивается на двух работающих в тандеме руководителей компании Bubble: на все такого же милого, застенчивого и даже по-прежнему молодого гика-изобретателя, который просто хочет сделать мир лучше, и его антипода, который алчет денег и контроля. То, что демократично одетый ботаник Джекил и беспощадный капиталистический хищник Хайд – одно и то же лицо, авторы открыто заявить не решаются, все-таки фильм с рейтингом PG и надо оставить аудитории робкий лучик надежды. Но намек сделан.
И второй наболевший вопрос: что не так, черт побери, с этим новым поколением? Почему мелкие гаденыши предпочитают тыкать в свои гаджеты, вместо того чтобы, как «мы в их годы», по крышам бегать, голубей гонять или – какой у этих неотразимо-ностальгических занятий имеется эквивалент в американской традиции – пойти в лес и жарить на костре маршмэллоу?
Кадр из официального трейлера «Неисправимого Рона»
Противопоставляя онлайн-общение (неподлинное, стандартизированное) общению «в реале» (аутентичному, теплому-ламповому), авторы мультика о дружбе с роботом артикулируют странно-консервативную позицию по отношению к цифровой современности и сетевым формам досуга – такую в 2021 году и не ожидаешь где-то встретить, кроме родительских чатов и пабликов о радостях советского детства с их нескончаемыми одами лазанью по заборам.
Однако вызывает уважение уверенная последовательность этой позиции. Вместе с сетевым общением авторы отвергают и идущие с ним в одном пакете безопасную среду, родительский контроль и прочие прелести современного мира, ценность которых ставить под сомнение не принято. Если дружба познается в настоящей опасности, значит, пусть будет настоящая опасность. Если для выхода из отчужденно-стандартизированного режима и прорыва к подлинному общению надо вместе убежать в лес, изваляться в грязи и едва не погибнуть – герои бегут в лес, валяются в грязи и едва не погибают.
Нео в мире Матрицы и «Bulgaria»
А одним из внезапных достоинств поломанного Би-бота оказывается его неспособность подключиться к интернету. Благодаря этому он и становится настоящим другом и подрывным элементом в тотально контролируемой системе остальных Би-ботов. Нео в мире Матрицы.
Другим подрывным элементом, сам того не желая, является Барни Пудовски.
Сочинительские таланты Питера Бейнхэма, известного своими сценариями к комедиям с Сашей Бароном Коэном, лучше всего раскрываются, когда объектом их приложения оказывается культурный чужак – желательно родом из того странного пограничья, которое вроде бы еще не Азия, но уже и не совсем Европа. Поскольку Казахстан застолблен за Боратом, сценаристский палец блуждал по карте, исследуя ту самую зону, и остановился на географической области с диковинно звучащим названием «Bulgaria». Из этой страны и приехало в Соединенные Штаты семейство Пудовски.
Рон. Фото: 20th Century / Planet / Forum
Однако кажется, дело тут не только в Болгарии. Коза у дверей, куры в доме, легкий налет цыганщины (любопытно, видел ли Бэйнхем фильмы Кустурицы? Кажется, «Черную кошку» должен был видеть, иначе откуда это все). Не по-болгарски, а уж скорее по-польски звучащая фамилия Пудовски. Беззаботный правовой нигилизм, колоритная babushka, копившая деньги «на похороны». Пудовски выглядят добродушной (и нет, вовсе не обидной) карикатурой на восточных европейцев вообще, в том числе на нас с вами.
Их, Пудовски, авторы «Неисправимого Рона» и делают очагом сопротивления всеобщей стандартизации. Кого еще, как не культурных чужаков, с младенческих пеленок не усвоивших необходимых конвенций? Как и у поломанного робота Рона, у Пудовски отсутствуют предустановленные настройки. Они не знают, что бракованные вещи не чинят, а сдают обратно в магазин. Не знают, что перед ребенком принято лебезить и заискивать, подкупая его лояльность гаджетами. Не понимают, что пожар, случившийся на давнишнем дне рождения Барни, – не веселое приключение, а, между прочим, травма на всю жизнь, которую их отпрыск, когда подрастет и настройки встанут как надо, будет долго выплакивать на приемах у психотерапевта – он уже сейчас пытается убедить себя, что тот пожар виноват в его одиночестве.
Но это, может, потом. А пока, хочет Барни того или нет, он Пудовски. Любой нормальный ребенок без раздумий стал бы добиваться замены бракованного изделия на небракованное и уж точно не пытался бы обучить-починить его самостоятельно.
Левая бабушка семьи Пудовски
Чтобы не создалось впечатления, что мы преувеличиваем протестную семантику образа Пудовски, еще одна деталь. Про бабушку Донку, которая тут вообще получилась самым ярким персонажем (а можно, пожалуйста, про нее спин-офф?), мимоходом сообщается, что она бывшая политическая активистка – весьма необычная информация для детского мультфильма. Интересно: коммунистка или антикоммунистка? Если бабушка левая, то разбойничий налет семьи Пудовски, вооруженных козой и карамазовским «безудержем», на главный офис корпорации Bubble приобретает смысл политического высказывания. Впрочем, если и не левая, смысл этот не кардинально меняется.
Такова диспозиция: аутсайдеры и поломанный робот против мира комфорта и отчуждения. Ресентимент старшего поколения, который авторы втюхивают младшему поколению, оформив его как мультфильм для семейного просмотра. Диверсия вполне удалась: у сценариста Питера Бейнхэма и режиссера и сценариста Сары Смит получается рассказать интересную историю – сюжетно насыщенную, смешную, отнюдь не глупую, с хорошими шутками и несколькими очень эмоциональными моментами (прямо ком в горле, честное слово).
Отец и бабушка Барни. Кадр из официального трейлера «Неисправимого Рона»
Единственное, что кажется концептуальной недоработкой картины – рефлексируя над понятием дружбы, авторы определяют ее как «процесс двусторонний», то есть не отношения «хозяин и вещь» (как у остальных ребят с их послушными Би-ботами), а диалог на равных (как у Барни с его своевольным компаньоном). Однако все дружеское времяпрепровождение Барни с Роном вращается вокруг того, что Барни порывается отдавать команды, а туповатый робот их неверно понимает, из чего возникают комические ситуации. Не ясно, о чем они будут дружить, когда Барни в конце концов перестанет пытаться командовать – хотя авторы стремятся уйти от этого факта: Рон так до конца фильма и остается по большому счету просто поломанным дефективным ботом. (Не говоря уже о том, что в голове не укладывается, как можно вообще дружить с кем-то, кого играет или озвучивает Зак Галифианакис.)
Впрочем, даже этот изъян неожиданно идет на пользу картине. Если видеть в Роне просто бессмысленный и не годящийся на роль друга девайс, сюжет фильма превращается и вовсе в пронзительную историю об одиночестве, когда создаешь себе лучшего друга из чего угодно, хоть из поломанной нефункциональной игрушки.
Нечто подобное делал Роман Качанов в великом фильме «Варежка».
Роман Черкасов для «Вот Так»
