«Зачем менять Конституцию и УК, если можно убивать так?» Будут ли в России казнить политзаключенных
Заключенные в российской тюрьме. 28 апреля 2008 года. Фото: Эдуард Корниенко / Reuters / Forum
Во время ПМЭФ-2023 председатель Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев заявил, что не станет возражать, если большинство россиян выступят за отмену моратория на смертную казнь в России. Вопрос о ее возвращении остается одним из самых обсуждаемых среди российских политиков, правозащитников и общества. На фоне войны и выхода России из Совета Европы тема актуализировалась. Разбираемся, вернут ли этот вид наказания и пострадают ли от него политзаключенные.
Мораторий и Протокол
Выносить и исполнять смертные приговоры в современной России перестали только в 90-х годах прошлого века. Это случилось после того, как 28 февраля 1996 года страна вошла в состав Совета Европы, международной организации в области стандартов права, прав и свобод человека. 16 мая в рамках своей предвыборной кампании на второй президентский срок Борис Ельцин подписал указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни». С этого момента в России вступил в силу мораторий на этот вид наказания.
Последним казненным преступником стал серийный педофил и каннибал Сергей Головкин. Приговор ему вынесли еще до указа президента и 2 сентября 1996 года Головкина расстреляли в Бутырском СИЗО.
Сергей Головкин в тюрьме, 1995 год. Фото: Serial-killers.ru
Запрет смертной казни регулирует еще один важный документ — Протокол №6 к Страсбургской конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни. Россия подписала его спустя год после моратория, 16 апреля 1997-го, но так и не ратифицировала.
Еще несколько лет после подписания моратория и Протокола российские суды продолжали выносить смертные приговоры, но они не исполнялись. Так, в 1998 году было осуждено 116 человек, в 1999-м — 19. Указом президента Ельцина, а позже Путина смертный приговор им заменяли другим видом наказания — чаще всего пожизненным заключением. Это позволило государству избежать нарушения своих международно-правовых обязательств.
В 1999 году Конституционный суд ввел мораторий на назначение и применение высшей меры до момента создания судов присяжных на всей территории страны. Это произошло только через 10 лет (дольше всего — до 1 января 2010 года — суды присяжных не работали в Чечне. Наконец, 19 ноября 2009 года КС разъяснил, что процесс отмены смертной казни с учетом международно-правовых тенденций, «является необратимым». За последние 24 года в России не было вынесено ни одного смертного приговора.
Члены Конституционного суда РФ зачитывают постановление, подтверждающее мораторий на смертную казнь. Санкт-Петербург, Россия. 19 ноября 2009 года. Фото: Жернов Вадим / ТАСС / Forum
Временное ограничение
Мораторий означает не полную отмену, а лишь временное ограничение на вынесение смертного приговора. Поэтому казнь в России отменена де-факто, и в Уголовном кодексе осталась статья 59, которая разрешает ее проведение.
Важный момент — мораторий запрещает применение этого вида наказания на территории страны, входящей в Совет Европы. Свой статус в СЕ Россия потеряла сразу после того, как вторглась на территорию Украины. В марте 2022 года Парламентская ассамблея Совета Европы приняла решение приостановить членство России в организации. Насколько это повлияет на отмену моратория о смертной казни, объясняет правовед-конституционалист, кандидат юридических наук Ольга Кряжкова:
«Прекращение обязательств России в рамках Совета Европы — это новое обстоятельство, но принципиального значения оно сейчас не имеет. Во-первых, есть и другие международные обязательства Российской Федерации, прежде всего перед ООН. Во-вторых 20-ю статью просто так не перешагнешь. Однако реальность такова, что очень многие невероятные вещи становятся вероятными. А значит, полностью исключить возможность возвращения этой меры наказания нельзя. Как минимум потому, что в Уголовном кодексе по-прежнему есть 59-я статья о смертной казни».
Кряжкова называет нынешнюю ситуацию, в которой есть противоречия между Конституцией и Уголовным кодексом, подвешенной: «Если бы все развивалось в рамках правовой логики, то даже несмотря на отсутствие обязательств Совета Европы по отмене смертной казни, законодатель должен был бы убрать из УК эти положения, потому что они давно не применяются, а значит, их судьба — только отмена. Однако в данном случае они сохраняются. Поэтому оценить перспективы возвращения смертной казни сложно».
Основным документом, регулирующим смертные приговоры в России, остается статья 20 Конституции. На местном уровне решение Конституционного суда имеет больший вес, чем требования Совета Европы. Юристка Центра защиты прав человека «Мемориал» Наталья Морозова говорит, что статус Конституционного суда не предполагает обжалование принимаемых им решений.
«Так что для введения смертной казни придется выкручиваться неизвестным науке способом. Но я верю в нашего законодателя. Идея быть непоследовательным, нарушать собственную Конституцию и обыкновенную логику его не пугает, а наоборот, вдохновляет», — считает Морозова.
Премьер-министр Украины Денис Шмыгаль выступает по видеосвязи в ПАСЕ на внеочередной сессии, посвященной обсуждению вторжения России в Украину. Страсбург, Франция. 14 марта 2022 года. Фото: ARND WIEGMANN / Reuters / Forum
«Террористы» в зоне риска
Недавнюю дискуссию о возвращении смертной казни инициировал председатель Совета по правам человека при президенте РФ Валерий Фадеев.
«Я всегда выступал против смертной казни, в первую очередь по религиозным соображениям. Но надо учитывать разные мнения в народе. Особенно сейчас, когда ситуация не такая, какой она была полтора года назад. Если спросят меня, я выступлю против, но если большая часть будет выступать за, то мне придется промолчать… Пока не вижу в этом необходимости», — объяснил Фадеев.
В поддержку смертной казни для преступников, совершивших преступления против детей, в разное время высказывались многие чиновники. Один из них — зампред Совета безопасности РФ Дмитрий Медведев. Так, в ответ на решение Совета Европы об исключении России Медведев отметил, что теперь у страны есть шанс восстановить «ряд важных институтов для предотвращения особо тяжких преступлений в стране, типа смертной казни для опаснейших преступников».
Лидер фракции «Справедливая Россия – За правду» Сергей Миронов также считает, что мораторий потерял актуальность после выхода России из Совета Европы, и предложил рассмотреть вопрос о возвращении смертной казни не только для «убийц детей», но и для террористов.
Обвинения в терроризме российские суды стали выносить чаще после начала полномасштабной войны в Украине. В мае сразу троим жителям Петербурга были предъявлены обвинения в публичных призывах к осуществлению террористической и экстремистской деятельности — за отправку сообщений в мессенджере. Александра Пермякова, подозреваемого в покушении на писателя Захара Прилепина, обвиняют непосредственно в совершении террористического акта. По статье 205 за убийство Владлена Татарского будут судить и Дарью Трепову.
Если бы Конституционный суд прислушивался к мнению депутата Миронова, всех этих людей теоретически могла бы ждать смертная казнь.
Александр Пермяков. Фото: ГУ МВД России по Нижегородской области
Пока председатель Конституционного суда Валерий Зорькин считает возвращение смертной казни возможным только в случае изменения Конституции. Такой же точки зрения придерживается председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев, глава конституционного комитета Совета федерации Андрей Клишас (о чем он и написал в своем телеграм-канале) и Владимир Путин.
Если президент передумает, отмена моратория может занять некоторое время. Финальное решение по-прежнему остается за Конституционным судом. Если этот институт согласится с президентом — возвращение статьи 59 Уголовного кодекса состоится сразу. Если вдруг этого не произойдет, то единственный способ снова выносить и исполнять смертные приговоры — поправка в 20-ю статью Конституции. Это не так просто, поскольку статья находится в неизменяемой части основного закона (главы 1, 2 и 9) и ее нельзя поправить обычным законом о конституционной поправке (таким был закон 2020 года, который касался глав с третьей по восьмую. — Ред.). Придется принимать новую Конституцию.
Ольга Кряжкова не исключает и такого развития событий. По ее словам, новая Конституция может вообще не содержать положений о смертной казни: ни запрещающих ее, ни ограничивающих. «Не упоминая о смертной казни, Конституция просто выводит этот вопрос за конституционно-правовые рамки и отдает на откуп федеральному законодателю. А федеральное законодательство поправить сильно проще, чем Конституцию», — говорит конституционалист.
Бутырская тюрьма в Москве, Россия. Фото: Денис Синяков / Reuters / Forum
За слова не казнят
Согласно статье 59 УК РФ, к смертной казни могут приговорить только за особо тяжкие преступления. К ним относятся убийство с отягчающими обстоятельствами (ч. 2 ст. 105), геноцид (ст. 357), посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277), сотрудника правоохранительного органа (ст. 317) либо лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295).
Возможности добавить в Уголовный кодекс смертельное наказание по новым статьям, например по «статье о фейках» и «дискредитации армии», по-мнению Кряжковой нет: «Смертная казнь может быть назначена только за особо тяжкие преступления, то есть за посягательство на жизнь. Все, что связано с высказываниями, — это не преступление против жизни, поэтому установить за них смертную казнь невозможно».
Юристка ЦЗПЧ «Мемориал» Наталья Морозова смотрит на эту вероятность иначе: «Наш “бешеный принтер” пошел в такой разнос, что добавить пару-тройку поправок для него не проблема. Но все-таки, если дойдет до дела, сначала будут добавлять эту санкцию в статьи, где предусмотрено пожизненное лишение свободы».
Список таких статей пополняется. В мае этого года Госдума одобрила поправки в Уголовный кодекс по статье 275: теперь за государственную измену могут назначить пожизненный приговор, а не максимальные 20 лет. Сразу после того как закон подписал Путин, три сотрудника новосибирского ИТПМ им. Христиановича стали фигурантами дел о госизмене. А 5 сентября суд признал журналиста Ивана Сафронова виновным по статье 275 и приговорил к 22 годам колонии строгого режима.
Возможность возвращения высшей меры наказания по статьям, касающимся покушения на жизнь государственных деятелей и сотрудников правоохранительных органов, в последнее время также становится актуальнее. Суды выносят все более жесткие приговоры: 25 лет колонии получил Владимир Кара-Мурза по обвинению в госизмене, 30 лет, скорее всего, получит Алексей Навальный по делу о создании «экстремистского сообщества». В условиях постоянного нарушения правовых норм нет никаких гарантий, что государство захочет выносить не только максимальные сроки, но и высшую меру наказания.
Наталья Морозова считает разговоры о смертной казни, запускаемые провластными пропагандистами, важным сигналом, но непонятно, о чем и для кого: «Это как с угрозой применения ядерной бомбы – кнопка есть и нам все время напоминают, что скрюченный старческий палец уже занесен над ней. Так же и тут. Нас постоянно пугают возвращением смертной казни, но решатся ли они ее вернуть?»
Отвечая на свой же вопрос, юристка «Мемориала» предлагает оглядываться на опыт Беларуси. Смертная казнь в стране не отменена, но ни одному политзаключенному такие приговоры пока не выносили.
Институт палачей
В случае возврата смертных приговоров возникнет необходимость в людях, которые будут их исполнять. В этой ситуации российские власти могут взять пример как со своего прошлого, так и с беларуского настоящего. Бывший начальник СИЗО №1 в Минске Олег Алкаев в своей книге «Расстрельная команда» описывает годы работы в качестве главы специальной группы по приведению в исполнение смертных приговоров.
Команда, которую возглавлял Алкаев во второй половине 90-х, состояла из 13 человек. Как правило, туда набирали действующих сотрудников следственного изолятора. В нее входили не менее двух исполнителей, водители спецтранспорта, врачи, которые констатировали смерть. Алкаев пишет, что каждый из них должен был быть «универсальным солдатом», а значит — уметь привести в исполнение приговор.
Верховный суд Беларуси приговаривает Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева к смертной казни, признав их виновными в совершении теракта, в результате которого погибли 15 и были ранены 200 человек в минском метро 11 апреля 2011 года. Фото: Xinhua / imago sport / Forum
В Советском Союзе расстрелами занимались специальные команды МВД, которые состояли из четырех человек: исполнитель, врач, представитель от прокуратуры и оперативного отдела УВД. Учитывая кагэбэшное прошлое Владимира Путина, вполне возможно, он будет ориентироваться именно на советскую модель.
Количество расстрельных команд в СССР зависело от числа специальных следственных изоляторов города, в котором проводили расстрелы. В основном казнили в Москве, где исполнителей было порядка 15 человек. Свои расстрельные команды были почти в каждой республике, кроме нынешних стран Балтии и Молдовы. В этих четырех бывших республиках для исполнения приговора звали команды, например, из Азербайджана. Так, в спецгруппе азербайджанского палача Халида Юнусова было трое стрелков. Работы в республике им не хватало, поэтому они часто ездили в командировки.
Не исключено, что российские власти будут привлекать к этой работе не только федеральную службу исполнения наказаний (ФСИН), но силовиков из ОМОНа или Росгвардии. У многих из них уже есть боевой опыт, полученный в Украине. Но, вспоминая тот же советский опыт, стоит отметить, что в подобные подразделения до моратория не могли попасть добровольцы. Кандидатов отбирало начальство, учитывая их опыт, психологическую устойчивость и финансовое положение. Будущий палач должен был нуждаться в деньгах.
«Институт палачей сегодня существует — это сотрудники силовых органов, которые бьют, пытают, насилуют, убивают заключенных. В том числе чеченские силовики, убившие как минимум 27 человек в ночь с 25 на 26 января 2017 года в подвалах полка патрульно-постовой службы полиции им. А. А. Кадырова в Чечне, — говорит Морозова. — Если введут смертную казнь, они, как в старом анекдоте, еще и халтурку будут на дом брать».
Как бывший сотрудник КГБ, Путин вполне может воспроизводить не только модель расстрельных команд, но и тех, к кому возрожденные модели будут применять. В подразделении КГБ в Дрездене Путин занимался слежкой. Это не только объясняет его маниакальную одержимость преследования всех несогласных с его решениями, но и дает основания для прогнозов: в случае отмены моратория первыми под прицелом окажутся политзаключенные. Правда, заменить «сталинские» сроки и пыточные условия содержания на смертный приговор — многолетний процесс.
«Закон, усиливающий наказание, обратной силы не имеет. Это базовый принцип, закрепленный в статье 10 УК РФ, — говорит Наталья Морозова. — Но главное, что возвращение смертной казни — это очень долгий и очень трудоемкий процесс, требующий большой изобретательности. Необходимо не только придумать, как обойти Конституцию, но и принять поправки в УК по статьям о госизмене и завести новые уголовные дела по деяниям, совершенным после вступления этих поправок в силу, то есть когда политзаключенные уже находились в тюрьме. Конечно, для наших законодателей и правоприменителей нет ничего невозможного, но такое развитие событий представляется мне крайне маловероятным. Когда ты можешь убивать и так, зачем это институционализировать, причем с имиджевыми, денежными и ресурсными затратами?»
Ирина Новик
