«Контрразведывательное обеспечение» российского ГУЛАГа. Что известно про Управление «М» ФСБ
Здание ФСБ на Лубянской площади в Москве. Фото: Сергей Карпухин / ТАСС / Forum
Уже в начале страшной истории с обнародованием «пыточных» видеозаписей из мест лишения свободы правозащитник Владимир Осечкин назвал виновные в истязаниях силовые ведомства. Помимо вполне очевидной роли ФСИН, по мнению правозащитников, в происходящем есть роль и у ФСБ. Точнее у одного из самых влиятельных его подразделений – управления «М».
«Из Управления «М» ФСБ или ФСИН звонили в ОТБ-1, давали задачу, начальник отдела безопасности давал команду ответственному за видеорегистраторы. Тот их заряжал и с пустой картой памяти передавал сотрудникам, а они – активистам. Заключенного приводили и четыре-пять осужденных нападали на него, избивали, связывали в беспомощном состоянии, задирая ноги и оголяя анальное отверстие, затем насиловали палкой или по-настоящему, мочились на лицо». Так описывает садистский механизм в саратовской тюремной больнице Владимир Осечкин.
Что такое управление «М», чем оно известно?
Казалось бы, ФСБ в плане полномочий стоит довольно далеко от пенитенциарной системы. Да, у спецслужбы есть по стране несколько собственных следственных изоляторов – в первую очередь, «Лефортово». Эти СИЗО «федерального подчинения» (бывшие СИЗО КГБ СССР) с нулевых годов формально, как и все места лишения свободы, находятся в ведении ФСИН. Впрочем, у ФСБ там по-прежнему есть огромная власть. Но влияние ФСБ на «тюремный мир» не ограничивается только кагебешными изоляторами.
Вид на СИЗО “Лефортово” в Москве, 2000 год. Фото: Zuma press / Forum
ФСБ уже давно победила всех мыслимых конкурентов в межведомственных войнах и ее господство над силовым блоком неоспоримо. Последние битвы отгремели в «десятых годах». Тогда в ходе разгрома полицейского Главного управления экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК) и посадки ее руководителя, генерала полиции Дениса Сугробова, чекисты сделали контрольный выстрел в голову своего давнего и наконец окончательного поверженного врага – МВД.
Теперь Лубянке никто не может бросить вызов. Но, разумеется, влияние ФСБ на другие силовые службы и министерства определяется не только близостью к главе государства, внутриаппаратной расстановкой сил и прочими «понятийными» моментами. У ФСБ есть легальный ключ, открывающий любые двери в любом смежном ведомстве: Лубянка по закону осуществляет «контрразведывательное обеспечение» всех силовых структур страны. Функции «контрразведывательного обеспечения» дают чекистам неограниченные полномочия, позволяют им фактически осуществлять внешнее управление целыми отраслями работы полиции или пенитенциарной системы.
«Контрразведывательное обеспечение и противодействие коррупции» в МВД, МЧС, Верховном суде, Генпрокуратуре, Следственном комитете и Минюсте (а также входящей в состав Минюста ФСИН) – это сфера работы управления «М» ФСБ.
Таким образом, именно управление «М» ФСБ имеет официальную власть над ФСИН – а значит, над всеми российскими зонами и тюрьмами. А неофициальное влияние «эмки» еще больше.
Управление «М» возникло в структуре ФСБ на рубеже 90-х-2000-х и первоначально входило в состав лубянской Службы экономической безопасности (СЭБ). Но, по некоторым данным, позднее «Эмка» была все же выведена из состава СЭБ и замкнута напрямую на директора ФСБ. Главными задачами Управления «М» были борьба с преступностью в МВД и контроль над этим министерством. Сама буква «М» означает слово «милиция» (по другим данным – «министерство»).
По информации Центра «Досье», Управление «М» имеет в своем составе три службы. 1-я служба курирует МВД, 2-я служба курирует МЧС, а 3-я курирует Минюст и входящую в состав Минюста ФСИН. Впрочем, как подчеркивают специалисты Центра «Досье» в своем исследовании «Лубянская Федерация», структура Управления «М» внешнему миру известна не полностью.
Как чекисты работали на мусорном полигоне
Одним из первых скандалов внутри силового блока, в который оказалась вовлечена «эмка», случился в 2006 году. В центральном здании МВД на улице Житной (где располагались кабинеты министра Рашида Нургалиева и его заместителей) был сейф. В сейфе находились литерные дела, картотека агентурного аппарата МВД и журналы спецучета угрозыска. Эти документы с грифами «Секретно» и «Совершенно секретно» составляли государственную тайну. И сейф пропал.
Главное здание МВД на Житной улице в Москве. Фото: 2GIS
Поисками сейфа пришлось заниматься управлению «М» ФСБ. Как удалось выяснить чекистам, военнослужащие Внутренних войск МВД по приказу коменданта здания вынесли сейф и поставили его в грузовик. Сейф с секретными документами был отвезен на пункт приема металлолома и сдан «с целью личного обогащения». В тот же день сейф был спрессован в брус и отравлен на переплавку в город Череповец.
Однако сотрудники управления «М» ФСБ в рамках расследования выяснили еще одно важное обстоятельство. При погрузке сейфа в машину он упал и из него высыпались папки, которые военнослужащие выбросили в мусорный контейнер. Чекисты установили, на какой мусорный полигон вывезли контейнер с секретной документацией.
На мусорном полигоне сотрудниками Управления «М» ФСБ и департамента уголовного розыска МВД «были предприняты попытки физического поиска утраченной документации». Было проведено «вскрытие мусорного пласта» площадью 240 кв. метров и глубиной полтора метра. Обнаружить папки с картотекой агентуры и журналами спецучета угрозыска не удалось. Зато чекисты установили, что макулатуру с полигона собирают и сдают на переработку бомжи. Но и эта зацепка к успеху привела — вся сданная макулатура к моменту проверки уже была переработана.
Управления «М» составило рапорт об утрате документов, содержащих государственную тайну, но Следственное управление ФСБ отказало в возбуждении дела в отношении милиционеров, так как потеря сейфа «не повлекла тяжких последствий».
Крыша обнальщиков
Но, разумеется, Управление «М» не только лазило по помойкам, расследуя отдельные случаи идиотизма сотрудников МВД. По данным доклада «Лубянская федерация», к концу «нулевых» эта структура, наряду с СЭБ ФСБ, стала важным игроком на рынке теневых финансовых услуг.
Одной из крупнейших групп обнальщиков, контролировавшихся чекистами, была группа банкира Евгения Двоскина. Сильные позиции «эмщиков» на этом рынке были обусловлены тем, что они легко могли нейтрализовывать сотрудников МВД, пытавшихся «разрабатывать» группы обнальщиков.
Тогда же, в конце «нулевых», на Управление «М» обрушиваются проблемы. В 2009 году майор милиции, начальник ОВД «Царицыно» Денис Евсюков расстрелял посетителей торгового центра. Эта трагедия показала полный провал в работе не только столичного ГУВД, но и Управления «М» ФСБ, обязанного следить за состоянием дел в милиции.
Бывший майор милиции Денис Евсюков во время судебного заседания в Мосгорсуде, 2009 год. Фото: Юрий Машков / ТАСС / Forum
На «эмку» посыпались со всех сторон жалобы. Управление обвиняли в том, что оно не доводит расследования по коррумпированным милиционерам до конца, а использует свои полномочия и добываемые компрометирующие материалы для того, чтобы ставить сотрудников МВД под свой контроль и использовать в собственных коррупционных интересах.
Посадка генералов полиции
Одним из самых громких дел управления «М» было «дело подмосковных прокуроров», которых обвиняли в организации и крышевании сети подпольных казино. Это была одна из крупнейших межведомственных войн последних лет, в которой ФСБ, МВД и Следственный комитет сообща выступали против Генпрокуратуры.
Была и еще одна межведомственная война – уже против МВД, когда при участии Управления «М» Лубянка разгромила влиятельное Главное управление экономической безопасности и противодействия коррупции (ГУЭБиПК).
Ключевую роль в зачистке ГУЭБиПК и аресте ее руководителей, молодых перспективных генералов полиции Дениса Сугробова и Бориса Колесникова играло Управление собственной безопасности (УСБ ФСБ) во главе с могущественным Олегом Феоктистовым («генералом Фикусом»), близком к Игорю Сечину. Но без помощи Управления «М» Феоктистову было не обойтись.
Сугробова и Колесникова обвинили в том, что в том, что они создали преступное сообщество, которое, якобы, фальсифицировало уголовные дела против чиновников, подсылая к ним своих агентов и провоцируя их на получение взяток. При этом само дело против Сугробова и Колесникова было результатом сложной провокации, обусловленной желанием чекистов покончить с конкурентами.
Сотрудники Управления «М» предложили руководству ГУЭБиПК задокументировать факты коррупции в УСБ ФСБ. Однако на деле весь процесс контролировали сами чекисты, план которой состоял в провоцировании полицейских. А в итоге генералов МВД самих обвинили в «провоцировании взятки».
Беспощадный выходец из беспощадной структуры
Нынешний руководитель ФСИН Александр Калашников – не просто выходец из ФСБ. В прошлом он служил как раз в Управлении «М». В «эмке» Калашников проработал более пяти лет и дослужился до должности замруководителя управления, но затем был переведен на другую работу в системе ФСБ, а в 2019 году возглавил ФСИН.
Глава ФСИН Александр Калашников (в центре). Фото: Антон Подгайко / ТАСС / Forum
Иллюзий по поводу позитивных изменений в российском тюремном ведомстве быть не должно. Калашников открыто враждебен правозащитникам. Как напоминает издание Republic*, еще в 2012 году, выступая на расширенной коллегии МВД в Коми, Калашников заявил, что движение «Голос*» и правозащитное общество «Мемориал*» являются «экстремистскими» организациями, поскольку их деятельность «инспирируется из-за рубежа и направлена на изменение политического строя в России».
Человек с такой риторикой вряд ли намерен всерьез прислушиваться к мнению правозащитников, журналистов и общества в целом по поводу зверств в своем учреждении.
Вскоре после прихода Калашникова во ФСИН, рапорт об отставке был вынужден подать заместитель главы ведомства Валерий Максименко. Максименко (кстати, выходец не из ФСБ, а из Вооруженных сил) был одним из немногих руководителей ФСИН, пытавшихся бороться с пытками, и охотно шел на контакт с правозащитными организациями и с прессой. Затем Максименко был арестован по обвинению в «злоупотреблении полномочиями». Позднее к этому обвинению добавилось «получение взятки в особо крупном размере». Максименко и его защита считают обвинения сфабрикованными.
Журналистам Валерий Максименко запомнился фразой о том, что от некоторых новостей о сотрудниках ФСИН «со стыда хочется под землю провалиться». Ветеран ФСБ Александр Калашников, возглавляющий тюремное ведомство, проваливаться под землю от стыда, судя по всему, не намерен.
