Протесты BLM год спустя. Что изменилось в США и мире
25 мая 2020 года случилось, на первый взгляд, обычное происшествие: продавец вызвал полицию из-за поддельной банкноты, ее владелец оказался рецидивистом, полиция применила прием захвата, позднее задержанный умер. При вскрытии медики обнаружили в его организме следы наркотиков и сказали, что они могли способствовать смерти мужчины. Но мало кто обратил на это внимание, ведь умерший правонарушитель был чернокожим, а полицейские белыми. По Соединенным Штатам и некоторым другим странам прокатилась волна протестов, а с нею вандализм, мародерство, погромы и осквернения. Почему это произошло и как сказалось на жизни американцев (и не только), корреспондент «Вот Так» разбирался вместе с американистом Малеком Дудаковым.
История Джорджа Флойда
46-летний темнокожий житель Миннеаполиса Джордж Флойд до своего последнего задержания успел побывать баскетболистом, рэпером, дальнобойщиком, охранником в ночном клубе, а также осужденным за вооруженное ограбление наркоманом. Казалось бы, эта не слишком геройская биография не располагает к почитанию. Но история сложилась иначе.
25 мая Флойд заплатил за сигареты фальшивой 20-долларовой купюрой и отказался вернуть товар. Продавец вызвал полицию и сказал, что покупатель сильно пьян, не контролирует себя и сидит в машине. Диспетчер запросил подробное описание владельца фальшивой банкноты и затем уточнил его расовую принадлежность. Прибывший наряд попытался сопроводить темнокожего нарушителя в патрульную машину, но он сопротивлялся – боролся, ложился на землю и отказывался ехать в полицейский участок, говоря, что не может дышать.
В конце концов офицер Дерек Шовин прижал Флойда к земле, надавив коленом ему на шею и голову. Задержанный продолжал говорить, что не может дышать. Позднее эта фраза – «I can’t breathe» («Я не могу дышать») – станет девизом протестов Black Lives Matter (BLM, «Жизни черных важны»). А в тот момент прохожие снимали происходящее на видео.
Шовин прижимал Флойда к земле в течение восьми минут – до 20:27. После этого полицейские не смогли нащупать пульс и задержанного увезли в больницу, где он и умер. Судмедэксперты указали временем смерти 21:25. Об этом писала газета New York Times. 29 мая опубликовали медицинское заключение о вскрытии Джорджа Флойда. Из него следует, что Флойд умер не от удушья, как изначально считалось, а от имевшихся у него до этого заболеваний, усугубленных давлением на шею. Специалисты заявили, что «не обнаружено никаких доказательств того, что имела место травматическая асфиксия или удушение». Кроме того, в организме Флойда нашли следы метамфетамина и фентанила. Но было уже поздно.
Протестная реакция
26 мая в США начались массовые акции протеста против полицейского насилия и расизма. Толпа требовала уволить прослужившего в органах 19 лет Шовина и троих его коллег, участвовавших в задержании Флойда. Департамент полиции сперва пытался их защитить, но в итоге сдался. Офицеров уволили, они стали фигурантами уголовного дела. Келли Шовин заявила о желании развестись с мужем и позднее осуществила свое намерение.
Протесты в Миннеаполисе перешли также в Нью-Йорк, Атланту, Альбукерке, Фонтану, Сан-Хосе, Хьюстон. Довольно быстро они переросли в массовые беспорядки, погромы, поджоги полицейских машин и зданий, мародерство и грабежи. Президент США Дональд Трамп написал в Twitter: «Эти бандиты бесчестят память Джорджа Флойда, и я этого не допущу. Когда начинается мародерство, начинается стрельба». Протестующие требовали снизить финансирование полиции. К 3 июня протесты проходили в 140 городах страны.
Полиция в Миннеаполисе разгоняла протестующих слезоточивым газом, власти вводили комендантский час, но это не очень помогло. К 1 июня беспорядки охватили многие крупные города, в том числе Вашингтон – и президента с семьей эвакуировали в подземный бункер.
Демонстранты поджигали церкви и Музей истории и культуры штата Вирджиния, исписывали и сносили памятники (не только конфедератам, но и французским королям Людовику X Святому и Людовику XVI, польскому герою Тадеушу Костюшко, президентам Теодору Рузвельту и Аврааму Линкольну, Христу и Богородице, Христофору Колумбу, жертвам геноцида армян и другим). Зачастую им не оказывали сопротивления, появился даже новый ритуал – полицейские и политики преклоняли одно колено в знак поддержки активистов BLM.
Спортивный комментатор Грант Нейпир написал в твиттере, что все жизни имеют значение – и был уволен за расизм. HBO удалила «Унесенные ветром» из-за расового неравенства, немедленно начались и другие культурные баталии: добровольные цензоры стали обсуждать удаление подобных фильмов и книг из общего доступа или хотя бы добавление к ним идеологически правильного (на текущий момент) вступления. В поддержку активистов BLM выступили многие звезды – Селена Гомес, Ариана Гранде, Леди Гага, Тейлор Свифт, Билли Айлиш, Джастин Бибер, Эмма Уотсон и другие. (Позднее многие из них поддержат кандидатуру Джо Байдена на президентских выборах.)
Протесты перешли и в Старый свет. Так, Кембриджский университет поддержал преподавательницу из Индии, которая заявила в твиттере: «Белые жизни не имеют значения». Радио острова Мэн отстранило ведущего после высказывания «Все жизни имеют значение» и отрицания привилегированности белых; вернее, после последовавшего за этим возмущения темнокожего слушателя. В Лондоне толпа мигрантов боролась с памятником Уинстону Черчиллю, а в Бельгии – с памятником королю Леопольду II.
Активисты BLM объявили краудфандинговую кампанию, и многие белые звезды столкнулись в соцсетях с требованием «открыть кошелек», когда высказывали неодобрение действиям толпы. Только к 30 мая на образование детей Флойда, судебные издержки и расходы на его похороны удалось собрать почти $3,2 млн.
Политики не остались в стороне
По большей части протесты закончились осенью 2020 года (в беспорядках погибли более полутора десятков человек). Но их умело использовали политики.
4 июня в актовом зале Северного центрального университета в Миннеаполисе прощались с телом Флойда. Умершего преступника хоронили в золотом гробу, многим наблюдателям запомнилось, что мэр города демократ Джейкоб Фрей преклонил перед ним колено и зарыдал.
Незадолго до смерти Флойда будущий кандидат в президенты от Демпартии Джо Байден сказал одному темнокожему собеседнику: «Если ты не знаешь, ты за меня или за Трампа, ты не черный». Сторонники Трампа назвали это отвратительным, но впоследствии в расизме стали обвинять их.
Кроме того, наличие беспорядков сильно зависело от партийной принадлежности руководства муниципалитетов: в «красных» (управляемых республиканцами) штатах и городах было более спокойно, в «синих» (контролируемых демократами) мегаполисах и штатах происходили погромы, на автобусных остановках появлялась политинформация – разъяснения касательно неких привилегий белого населения и призывы поддерживать протесты.
Если Демократическая партия на волне борьбы с расизмом и будто бы существующими привилегиями белых активизировала и использовала поддержку темнокожих, бедных слоев, антифа (основную силу беспорядков, которую Трамп намеревался запретить за экстремизм), то Республиканская партия помимо обычного электората (верующие консерваторы всех цветов кожи) привлекала на свою сторону боящихся за свою собственность «поборников законности и порядка».
Многие наблюдавшие за происходящим в США недоумевали – сколько десятилетий нет государственного расизма, предыдущим президентом был чернокожий (даже по эту сторону Атлантики уже нечасто услышишь нетолерантное слово «негр»), а всё еще бунтуют из-за проблемы расизма. Но эксперты утверждали – Барак Обама не улучшил ситуации, его вклад в борьбу с расизмом незначителен. К тому же именно в президентство Обамы возникло движение BLM.
«Во времена Обамы мы наблюдали всплеск убийств безоружных чернокожих полицией. Черный президент не слишком поменял общую картину, разве что Обама стал примером того, что люди все же могут принять афроамериканца в качестве лидера», – говорила ТАСС активист, публицист и социальный работник из Нью-Йорка Фемениста Джонс. А «Би-би-си» даже писала: «Непреодолимая проблема для Обамы заключалась в том, что он достиг вершины горы в первый день своего президентства. Его победа на выборах в 2008 году была неверно истолкована как акт национального искупления первородного греха рабства и пятна сегрегации». При этом в президентство Обамы развивалась «позитивная дискриминация», при которой у чернокожих или индейцев было больше шансов на поступление в университет или прием на работу, чем у белых американцев.
Что изменили протесты?
Известный журналист-американист Михаил Таратута отказался отвечать на вопросы «Вот Так», сказав, что «каждый из них отдельная статья и разговор длинный». В то же время политолог-американист Малек Дудаков охотно согласился прокомментировать историю BLM и ее последствия для США и мира.
– Что протесты BLM изменили в жизни страны?
– У некоторых людей изменилось отношение к полиции (у кого к лучшему, у кого к худшему). Мы видим, что в крупных городах проходят реформы полиции – ее лишают возможностей и полномочий, сокращают расходы на нее, и это в итоге приводит к росту преступности. За 2020 год количество убийств подскочило до уровня 1998 года. Тренд на падение насильственных преступлений, который был в последние 20 лет, переломлен и теперь их будет больше. Помимо преступности изменилась культурная жизнь – повестка BLM будет проявляться в искусстве и кинематографе.
– Эти протесты сказались на итогах президентских выборов?
– Безусловно, они повлияли. Очевидно, что на фоне протестов и погромов рейтинги Трампа сильно просели: одни его обвиняли в том, что президент не препятствует погромам и беспорядкам, а либеральная часть общества – что он не поддерживает протесты и не готов проводить полицейскую реформу, чтоб ответить на требования активистов BLM. Всё это сыграло на руку демократам, в первую очередь в плане фандрайзинга – они много смогли собрать на повестке BLM.
Правда, протесты затянулись и к концу выборов это уже начало немного бить по демократам, так как была усталость общества от волны беззакония, но этот эффект не был существенным, чтобы не дать демократам победить.
– Беспорядки ушли насовсем?
– Повестка BLM существует до сих пор. Вот недавно мы видели беспорядки в Миннеаполисе во время судебного процесса над Дереком Шовином. BLM активно муссировали призывы, говорили, что в случае оправдания Шовина будет новая волна беспорядков. Но не случилось ни оправдания, ни новых протестов. Эта повестка ушла на второй план, но она вернется, если будет инфоповод – смерть другого чернокожего при задержании полицией.
– Протесты BLM повлияли на миграционную политику США?
– Нет никакой связи между протестами и миграционной политикой. Мы понимаем, что у демократов есть идеология большого тента, в рамках этой идеологии те темнокожие, кто выходят на протесты BLM, такие же непривилегированные слои общества, как и нелегальные мигранты, но прямой связи не было и прямого влияния протестов на миграционную политику не последовало. С приходом новой администрации политика меняется, мы видим некоторые послабления, хоть и не очень серьезные, но это не связано напрямую с BLM.
– И при Трампе не было ужесточений?
– Нет, его последние решения в миграционной политике – это 2019 год.
– Джордж Флойд. С него все началось. Станет ли он иконой левого движения, будет ли награжден посмертно?
– Иконой он стать не может, только мучеником. Наверняка для многих он и является мучеником, жертвой полицейского насилия. Но очевидно, что будет появляться больше таких людей, умерших при задержании полицией, так что вполне возможно появление более свежих кейсов, которые заслонят его фигуру. Сомневаюсь, что его посмертно наградят. Скорее, его наградой было турне в золотом гробу по всей Америке. Возможно, если бы он умер при президенте Байдене, надавили бы и тот бы его чем-то наградил, но сейчас повестка изменилась.
– Можно ли сравнить Флойда с другими популярными среди разного рода активистов фигурами – Нельсоном Манделой, принцессой Дианой, Махатмой Ганди, даже Хорстом Весселем?
– Я бы сказал, что ни с кем из них: Флойд, в отличие от них, никогда не боролся за гражданские права. Так что не с кем сравнивать.
– Почему отпор властей и неприятие общества не были повсеместными?
– Отпор властей был, например, во Флориде, где начали быстро ужесточать наказание для погромщиков. А на уровне крупных мегаполисов не было политической воли, да и Трамп старался риторически противостоять, потому что полномочия президента ограничены – он мог ввести Нацгвардию и мобилизовать войска, но это было бы прецедентным решением и его бы критиковали. В самых левых штатах политикам нужно было усидеть на двух стульях – не рассориться с либеральным флангом Демпартии и попытаться перевести протесты в мирное русло. Поэтому они просто сидели и ждали, когда все кончится.
– Пострадавшим компенсировали ущерб?
– В некоторых городах бизнесмены судились и, насколько я знаю, до сих пор идут суды о компенсации ущерба, о бездействии полиции. В основном ущерб страховой и тем, кто страховал имущество, страховые компании компенсировали убытки.
– Не только в США были беспорядки, но в Великобритании и Бельгии – почему именно там?
– Наверное, сказалась англосаксонская повестка, да и Бельгия рядом с Британией. Видимо, это было актуально для них. К тому же в Новой Зеландии были протесты, в Германии и Польше тоже, но мелкие. Основное в странах англосферы было.
– А в чем главная причина такого бурного возмущения?
– Основные протесты были в мае – июне прошлого года – это же самая коронавирусная пора! Локальной политики не было, все дома сидели, смерть Флойда стала главным инфоповодом, и народ выходил на улицы возмущаться полицейским насилием. Не будь коронавируса и карантина, не было бы таких беспорядков. Народ устал сидеть дома, люди искали повод для вывода негативных эмоций и вышли буянить именно поэтому. Вспомним, в первые годы президентства Трампа тоже случались смерти темнокожих, но погромов не было. Потому что не было кризиса и пандемии. Получилось, что была такая натянутая струна, вот всё и взорвалось.
– Вернемся к политике. Повлияют ли протесты BLM на выборы в Конгресс в следующем году? Может быть, активисты станут баллотироваться?
– Это же просто движение, многие из активистов сами не сторонники участия в институциональной политике, им более интересен их горизонтальный движ, чем участие в выборах.
– Но ведь именно после протестов Байден выбрал кандидатом в вице-президенты темнокожую Камалу Харрис. Она не была активисткой BLM, а отчасти даже наоборот, но ее выбор – последствие протестов, разве нет?
– Думаю, она бы стала кандидатом в вице-президенты при Байдене безотносительно протестов. Очевидно что и без BLM демократам нужно работать со своими меньшинствами. И темнокожая женщина подходит – и по гендерной квоте, и по расовой. Понятно, что BLM актуализировало ее фигуру и сделало почти безальтернативной. Не будь этих протестов, Байден мог бы выбрать Эми Клобучар или Элизабет Уоррен, но тем не менее, я думаю, она бы в любом случае стала кандидатом в вице – к старому белому мужчине [придана] относительно молодая темнокожая женщина, сразу из двух меньшинств.
