«Ни домов, ни людей, ни цветов». Репортаж из Донецка, оккупированного Россией девять лет назад
Пустынная улица в Донецке. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
После начала полномасштабной войны в Украине обстрелы Донецка стали почти ежедневными, как и сообщения о погибших горожанах. Линия фронта проходит буквально в нескольких километрах от окраины города. И чем ближе к ней, тем чаще на заборах встречаются объявления о копке могил. Корреспонденты «Вот Так» провели в Донецке несколько дней и увидели, как живет город, для которого война и оккупация начались девять лет назад.
Город роз
Дорога из Мариуполя в Донецк идет по залитым солнцем холмам, и при подъеме на вершину открываются захватывающие виды. Мы проезжаем Волноваху и Еленовку. Если не знать, что недавно тут шли жестокие бои и в результате обстрела местной колонии погибли десятки украинских военнопленных, со стороны кажется, что эти населенные пункты ничем не отличаются от других. На блокпостах у мужчин бегло осматривают паспорта и пропускают дальше.
В отличие от приграничного Белгорода в оккупированном Донецке почти нет заклеенных или выбитых окон. Как объясняет местная жительница, российская горадминистрация старается как можно быстрее поставить людям новые окна.
Автовокзал находится в Ворошиловском районе Донецка. Это центр города. Чаще всего обстреливают центральные и западные районы и преимущественно в темное время суток, поэтому по вечерам жители города стараются быть дома. Днем же риск обстрела как будто не нарушает течения повседневной жизни. Например, в кафе на западной окраине довольно людно: в зале неторопливо обедают пенсионеры, военные, родители с детьми. В меню есть котлета по-донбасски — кажется, она ничем не отличается от котлеты по-киевски.
Разрушенный завод в окрестностях аэропорта Донецка. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Мы едем к окрестностям разрушенного донецкого аэропорта. Наша проводница, основательница местного приюта для животных Ирина, не пристегивается — в случае обстрела нужно будет быстро выпрыгнуть из машины. Мы слышим взрывы, но она говорит, что выпрыгивать и ложиться на землю нужно, когда услышим свист.
«Но если прилетает [ракета комплекса] “Точка У”, хочешь — стой, хочешь — ложись, все равно умрешь», — говорит Ирина.
Когда мы слышим гул, похожий на звуки самолета, она успокаивает нас: эти звуки возникают из-за следов от танковых гусениц на дороге.
Надпись «Копка могил» на бетонном заборе в Донецке. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
По дороге видим очередной блокпост — в нескольких километрах находится Авдеевка, где почти девять лет идут бои. На заборах вдоль дороги много объявлений, все они предлагают одну услугу — рытье могил. Иногда встречаются граффити «Слава ДНР» — видно, что на месте «ДНР» раньше было слово «Украине». Людей на улицах почти нет. Проезжая по разрушенным деревням, мы встречаем лишь пенсионера, гуляющего с собакой.
Ирина как будто угадывает наши мысли: «Когда-то здесь была жизнь, кипела, бурлила. До войны Донецк называли городом роз. Теперь все: ни домов, ни людей, ни цветов».
Пустынная улица в Донецке. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Усеянная осколками снарядов улица приводит нас к девятиэтажке, где в 2014 году базировались бойцы незаконных вооруженных формирований, штурмовавшие донецкий аэропорт. Здание выглядит более-менее целым в отличие от соседних домов.
До аэропорта доехать не решаемся — приближается вечер и мы рискуем попасть под обстрел. Действительно, вскоре мы слышим отдаленные глухие залпы, похожие на раскаты грома. На обратном пути натыкаемся на огромных «трансформеров», которых изготовили местные сотрудники КАМАЗ-центра. Останавливаемся сделать фото и не зря — в это же время на дорогу перед нами падает снаряд. Мы запрыгиваем в машину и стремительно уезжаем, провожая взглядом дым и горящую траву на том месте.
Донецк, Украина. Май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Вернувшись в центр Донецка, останавливаемся у крытого рынка, который регулярно подвергается сильным обстрелам; последний был в прошлом месяце — в результате погиб один человек и еще шесть пострадали. У многих павильонов до сих пор проломлена крыша. Обломки прилавков, коробки и металлические сетки беспорядочно валяются на асфальте. Внутри помимо охраны мы застаем продавщицу овощей. «Не страшно вам тут работать?» — спрашивает у нее Ирина. «А что нам еще остается?» — отвечает девушка.
Разрушенная часть Крытого рынка в Донецке. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Собаки, гуси и погибшая лиса
«Когда видишь, как брошенные животные бегут за машинами хозяев или ждут их, привязанными к дереву, как истощенные собаки просят кушать у тебя, как они истекают кровью, ты просто не можешь пройти мимо», — говорит Ирина.
Когда в 2014 году началась война на Донбассе, Ирина открыла приют для брошенных и раненых животных. Помимо этого она помогала бойцам незаконных вооруженных формирований «ДНР» и пострадавшим местным жителям — организовывала доставку гуманитарной помощи и собирала деньги на лечение и похороны. Кроме того, она работала помощницей депутата так называемого Народного совета ДНР — из-за этого ее внесли в черный список украинского сайта «Миротворец» с пометкой «пособник боевиков». Сейчас она занимается только приютом.
Марина – основательница приюта для животных «4 лапки». Донецк, Украина. Май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Просторный двор в закоулках промзоны заставлен десятками вольеров. Оставшееся пространство занимают большой склад и административное здание. У входа в него нас встречает жизнерадостная дворняга Фроська.
Ирина признается, что, когда она открывала приют, у нее не было опыта: «Раньше я вообще с этим не сталкивалась — не знала, как животных кормить, как они болеют». Cейчас она содержит больше сотни собак. В этом году заведение получило награду как «лучший приют для собак в России». Несмотря на признание, российское государство не выделяет организации денег — она живет только на частные пожертвования. Тем не менее оккупационные власти помогают им водой — это дефицитный ресурс в Донецке.
Кроме собак в приюте живут гуси, коза, енот и енотовидная собака. Раньше была ещё и лиса, но умерла от разрыва сердца во время очередного обстрела. Последний раз снаряд в приют попал в прошлом году — Ирина вспоминает, что тогда дрожала земля, а животные от страха не могли пошевелиться. «У меня уже не одна контузия», — говорит она. Следы от снарядов до сих пор видны на стенах. Рядом со складом стоит раскуроченный кузов «Газели».
Собака, пострадавшая в результате обстрела Донецка в приюте «4 лапки» в Донецке. Украина, май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Иногда зоозащитникам приходится подбирать раненых животных прямо у линии фронта. Так в приют попадают собаки с контузией, лишившиеся зрения или конечностей. Здесь им оказывают первую помощь, отправляют в клинику, а потом забирают обратно на реабилитацию. Среди них, например, дворняга с грустным взглядом и перебинтованными лапами — нам объясняют, что пес наступил на мину. В приют поступают животные и с другими травмами — кто-то попадает под машину, кого-то пытались отравить.
Вскоре вместе с сотрудниками приюта мы выезжаем в прифронтовую зону, чтобы поймать пса по кличке Мухтар. Еще щенком его бросили хозяева. С тех пор пес вырос, его шея стала толще, старый ошейник врос в кожу и началось воспаление.
Мы заходим на участок и растягиваем сеть для ловли животных. Мухтар не хочет быть пойманным: он пытается убежать и укусить сотрудников приюта. В итоге пса связывают и отвозят в клинику, где ему снимают ошейник. С этого дня Мухтар будет жить в приюте.
День Победы
Утро 9 мая в самом отдаленном от фронта и, как следствие, наиболее безопасном Буденновском районе Донецка начинается с приглушенных взрывов вдалеке. Стекла вздрагивают, с потолка квартиры, в которой мы остановились, мелкой крошкой сыпется краска. Умываться приходится из бутылки — воды нет уже несколько дней. Во дворе нас встречает Лида, пенсионерка, потерявшая обе ноги под обстрелом в 2014 году.
Пенсионерка Лида. Донецк, Украина. Май 2023 года. Фото: «Вот Так»
Вокруг бабушки ютятся псы. Женщина рассказывает, что они спасают ее от одиночества — когда не с кем поговорить, она делится наболевшим с собаками.
«У меня пенсия 10 тысяч. С 10 тысяч что я могу? Лекарства по 1800, чеки вон лежат. Потом за квартиру заплатить. А что же мне кушать? Хоть бы волонтеры приносили гуманитарку. Обращаюсь к Владимиру Владимировичу: пожалуйста, решите этот вопрос», — говорит Лида в надежде, что ее слова дойдут до президента РФ.
В это время в подъезд заходит пожилой мужчина, сосед Лиды. Мы пытаемся узнать, как он относится к войне в Украине, но он уходит от ответа: «Да я особо в политику не лезу, разве можно все предвидеть. Вот вы уверены в завтрашнем дне? Я нет. Так и приходится жить одним днем». «Сегодня так бахнуло, я аж испугалась. А ты не слышал?» — спрашивает у соседа Лида. «Не, у меня дома телевизор громко работает», — отвечает мужчина и уходит домой.
Из уличных динамиков играет «Катюша» и гимн «ДНР». Кассиры в ближайшем магазине выглядят устало, у каждого на груди аккуратно повязана георгиевская лента. Продавщица поздравляет нас с Днем Победы и просит «быть осторожнее».
На сегодня в Донецке не запланированы мероприятия, приуроченные к 9 Мая — местные говорят, из-за риска обстрелов. Людей на улицах почти нет — лишь изредка проезжают машины с флагами: российскими, советскими, дэнээровскими.
Одна из улиц в Донецке, Украина. Май 2023 года. Фото: «Вот Так»
У закрытого центрального парка слышно, как где-то внутри играет радио: диктор передает поздравления слушателей с Днем Победы. Затем играет песня Юрия Антонова: «Мир полон радости и счастья, но край родной милей всего. И так прекрасно возвращаться под крышу дома своего». На этих словах дальними раскатами напоминает о себе артиллерия.
Когда мы выходим на центральные улицы, начинается дождь и редкие прохожие скапливаются под козырьком магазина одежды. «Как вам парад в Москве?» — немного грустно спрашивает один другого. К ним на перекур подходит пенсионер и вдруг начинает рассказывать, что осенью прошлого года его дом под Авдеевкой разграбили российские солдаты — вынесли стиральную машинку, телевизор и даже мебель. По словам мужчины, он ходил к следователю, но делом заниматься не стали. Затем мужчина переходит к политике:
«Вот беспилотник прилетел по Кремлю. А что же Москва молчит, где ответные удары? Чего они с ними сюсюкаются?»
Мы уезжаем из Донецка на закате. В Ростове слышим знакомые раскаты и рефлекторно пригибаемся, закрывая голову руками. Прохожие смотрят с сочувствием: «Вы с Донецка, да?». Тревога оказалось ложной — это гремел салют ко Дню Победы.
Анна Попова для «Вот Так»
