30 лет спустя. Независимость Беларуси остается под ударом

30 лет назад, 25 августа 1991 года, Беларусь стала независимой. Пользуясь поражением путча, депутаты Верховного Совета БССР придали Декларации о суверенитете статус конституционного закона. Но и сегодня независимость страны в опасности. За последний год режим Александра Лукашенко, войдя в жестокий конфликт с Западом, еще сильнее втянул Беларусь в кремлевскую орбиту.

Сегодняшняя дата знаменательна для национально сознательной части белорусов. Многие из этих людей выходили на протесты после прошлогодних президентских выборов, посчитав их сфальсифицированными. И главной угрозой суверенитету противники Лукашенко считают его режим, завязанный на Москву.

Александр Лукашенко в хозяйстве «Острошицы» во время рабочей поездки в Логойский район. 25 августа 2021 года. Фото: president.gov.by

А вот вождь режима эту дату принципиально игнорирует. Он и тогда, тридцать лет назад, будучи депутатом Верховного Совета, выступал против исторического решения: мол, Беларусь может оказаться в экономической и политической изоляции от России и других республик.

Сегодня же на поле под Минском Лукашенко отмечает, как сообщили государственные СМИ, «25-летие революции в комбайностроении». Звучит патетично, но на самом деле тогда было лишь решено выпускать отечественные зерноуборочные комбайны (к качеству которых и сейчас много вопросов).

Лукашенко был против независимости, но использовал ее плоды

Тогда, в августе 1991 года, мотором обретения независимости стали депутаты оппозиции Белорусского народного фронта (БНФ), созданного по модели прибалтийских движений за отделение от Москвы. Чтобы продавить (иначе не скажешь) историческое решение, бэнээфовцы использовали момент растерянности, испуга коммунистического большинства Верховного Совета после провала антигорбачевской авантюры ГКЧП.

Лукашенко, как свидетельствуют очевидцы, по этому вопросу вообще не голосовал. Несколькими месяцами позднее он также не стал голосовать за ратификацию Беловежских соглашений, зафиксировавших распад СССР (хотя потом придумал миф, что был единственным, кто голосовал против).

При этом Лукашенко, напористый и речистый директор совхоза с депутатскими корочками, дававшими регулярный доступ к микрофону в парламенте, блистательно использовал демократические возможности, открывшиеся в независимой Беларуси. В 1994 году на волне популистской риторики, ностальгии по утраченному «советскому раю» он победил на первых президентских выборах — и правит страной поныне, взяв ее в ежовые рукавицы.

Опасная игра

Лукашенко получил в наследство коллапсировавшую экономику. Нужно было или проводить болезненные рыночные реформы, или… Молодой президент избрал иной путь: пристроиться к дешевым российским ресурсам, назвав это «братской интеграцией».

Так началась опасная игра, длящаяся и поныне. Опасная — потому что великодержавные инстинкты Москвы никуда не делись. Откровенничая в периоды конфликтов с ней, Лукашенко сам раскрывал секрет полишинеля: они там, мол, понимают интеграцию сугубо как инкорпорацию, хотят нас смять и в карман положить.

Конфликты же стали возникать прежде всего по той причине, что Лукашенко, войдя во вкус практически самодержавного правления, не хотел и не хочет отдавать никому, включая «старшего брата», ни грана власти над страной.

Поэтому белорусский вождь в первой половине 2000-х торпедировал введение единой валюты, создание общего парламента, принятие конституционного акта Союзного государства, что предусматривалось союзным договором 1999 года. А в конце 2019-го отказался подписывать дорожные карты углубления интеграции.

Участники митинга против интеграции с Россией на Октябрьской площади в Минске 20 декабря 2019 года. После серии акций протеста Лукашенко отказался подписывать дорожные карты интеграции. Фото: Наталья Федосенко / ТАСС / Forum

Но Кремль терпелив и настойчив. Дорожные карты после ребрендинга превратились в союзные программы. И теперь российская сторона аккуратно дожимает Минск с их подписанием.

Белорусскому же вождю сейчас не с руки особо упрямиться. Раньше он маневрировал за счет так называемой многовекторности внешней политики. Или, как выражались иные политологи, шантажировал Москву уходом на Запад. Однако после выборов-2020 отношения с Западом вконец испорчены, он не дает денег и прижимает санкциями. Так что простора для лавирования не осталось, все надежды на финансово-экономическую помощь обращены к Москве.

Лукашенко уже пообещал подписать пакет союзных программ к концу года. Они же предусматривают унификацию налоговой, таможенной систем, другие шаги, которые в институциональном плане еще сильнее привязывают Беларусь к России. А там, глядишь, та поставит вопрос и о единой валюте, и о наднациональных органах. Не мытьем, так катаньем.

В последнее время захвативший власть в Беларуси Александр Лукашенко может встречаться только с лидером России. На снимке – Владимир Путин в ожидании Лукашенко на яхте в Черном море. 29 мая 2021 года. Фото: Сергей Ильин / Спутник / Reuters / Forum

Также российские стратеги могут снова актуализировать тему размещения в Беларуси военных баз. Мол, поскольку Александр Григорьевич все время твердит об агрессивных замыслах Запада, уже ведущейся им гибридной войне, то мы готовы прийти на помощь со всей своей мощью.

Если же Москва продавит размещение своих баз, то избавиться от них будет очень непросто и любому новому правительству Беларуси.

О растущей зависимости режима Лукашенко от России говорит и его намерение убрать из Конституции положение о стремлении Беларуси к нейтралитету. Вместо этого хотят вписать «коллективную оборону» (читай: военный союз с Россией).

Два вызова для сторонников перемен

За 26 лет своего правления Лукашенко несколько раз жестоко ссорился, но затем мирился с Западом: выпускал политических заключенных, слегка откручивал гайки во внутренней политике.

Однако сейчас ситуация качественно иная. Евросоюз и США впервые объявили Лукашенко нелегитимным. Они, судя по всему, решили больше не играть в его игры, не идти на торг политическими узниками, усиливают санкционное давление.

Скорее всего, при Лукашенко замирение Беларуси с Западом уже невозможно. Уходить же он явно не торопится. Впрочем, и второго президента обещает из своих людей. А на случай своей гибели предусмотрел переход власти в руки Совета безопасности, в котором заседают отнюдь не либералы.

Иными словами, вождь стремится зацементировать свою систему. А она априори враждебна Западу и опирается на Кремль. Это означает, что угроза тихого поглощения Беларуси — или, по крайней мере, превращения ее в сугубо марионеточное образование — никуда не денется.

Противникам Лукашенко приходится думать сразу о том, как победить режим и как противостоять имперской угрозе с востока. На снимке – марш сторонников перемен. Минск, Беларусь. 18 октября 2020 года. Фото: Наталья Федосенко / ТАСС / Forum

Напротив, эта угроза будет усиливаться уже по той причине, что нереформированная белорусская экономика без российской подпитки не проживет. Лукашенко же и прежде противился реформам, а теперь, после событий 2020 года, которые он назвал попыткой мелкобуржуазной революции, тем более не терпит, как он выражается, рыночной болтовни.

Москва же за каждый скормленный витамин будет требовать множества отнюдь не мелких услуг. В частности, у нее есть свои виды и на конституционную реформу в Беларуси. Кремлю хотелось бы заполучить больше простора для игры на политическом поле соседней страны.

Наконец, если представить себе ситуацию, что в Беларуси побеждают демократические силы, то велика опасность, что Москва не остановится перед вооруженной интервенцией под маркой спасения братского народа от «фашиствующей хунты». А сослаться можно будет на бумаги, подписанные в рамках Союзного государства или ОДКБ.

Да, игры в «братскую интеграцию» зашли очень далеко. Через тридцать лет после провозглашения белорусской независимости она остается под ударом. И сторонникам перемен в Беларуси приходится думать сразу о двух вызовах: как победить режим Лукашенко и как противостоять имперской угрозе с востока.