«Зверопой 2»: Скарлетт Йоханссон поет U2

Дикобразиха «Эш» в озвучке Скарлетт Йоханссон. Кадр из мультфильма

В прокат вышел «Зверопой 2» – сиквел популярного мультфильма студии Illumination про поющих антропоморфных животных. Специально для «Вот так» Роман Черкасов рассказывает, каким получилось продолжение истории – на этот раз без мышонка Майка, но с по-прежнему уморительной игуаной мисс Ползли и с Боно в качестве специально приглашенной звезды.

Коала Бастер Мун со своим кружком художественной самодеятельности едет в «столицу развлечений» Редшор-Сити (эдакий Лас-Вегас), чтобы попасть на прослушивание к известному продюсеру Джимми Кристалу. Тот оказывается неприятным зубастым волчарой с мафиозными замашками, но дает маленькому сумчатому шанс: за три недели тот должен поставить мюзикл про космос и зазвать в него льва Кэллоуэя – легендарную рок-звезду, который последние 15 лет живет отшельником и категорически не желает появляться на публике.

Идея создать мультипликационный мюзикл, где антропоморфные слоники, хрюшки и обезьянки заразительно пели бы поп-хиты последних десятилетий, кажется вполне очевидной; удивительно, что до 2016 года, когда вышел первый «Зверопой», никто такого не сделал.

С одной стороны, это следование почтенным традициям, заложенным Уолтом Диснеем, в фильмах которого музыкальные номера были не декоративной финтифлюшкой, а важным структурообразующим элементом, и для которого сочетание музыки с фантазийным анимированным изображением всегда было предметом особого интереса.

С другой, можно не заморачиваться сочинением новой музыки, а заморочиться приобретением авторских прав и просто дать публике то, что она и так уже любит, – Принса, Шона Мендеса, Coldplay и Yeah Yeah Yeahs. Понравится ли зрителю оригинальный саундтрек – неизвестно, а старые песни о главном прошли проверку временем, что помогает индустрии минимизировать риски.

Чистокровный сиквел

Сиквел «Зверопоя», как оно чаще всего и бывает, все-таки проигрывает оригиналу. Фильм 2016 года был остроумнее, там была более интересная история, была сатира, да и сама идея мультяшного караоке подкупала простотой и наглостью. Создавая продолжение, студия Illumination (напомним: та самая, что уже 10 лет беззастенчиво эксплуатирует образ миньонов) демонстрирует свойственный ей прагматизм. Определив, чего, на их взгляд, зритель ждет от фильма в самую первую очередь, авторы именно на том и сосредоточиваются, а остальным, насколько возможно, пренебрегают.

Нужны яркие музыкальные номера – это раз. И еще нужно суметь растрогать зрителя и вызвать у него очищающие душу слезы, – это два. Все прочее в новом «Зверопое» не очень важно, потому что в Illumination люди деловые, метят не в бровь, а прямо в яблочко, и на условности им размениваться некогда.

Жертвой такого редукционистского подхода становится, например, оригинальность сюжета. Первый фильм пародировал вокальные конкурсы, и это было нетривиально и даже чуточку злободневно. Однако, работая над сиквелом, режиссер и сценарист Гарт Дженнингс не захотел придумывать ничего нового и просто использовал хрестоматийную для американского кино сюжетную модель о покорении шоу-бизнеса новичками-любителями – не очень умелыми, но зато самобытными и искренними.

Гарт Дженнингс на премьере фильма «Зверопой 2», 14 декабря 2021 года. Фото: Mario Anzuoni / Reuters / Forum

Другой жертвой пала внятность повествования, и особенно это заметно в начале картины. Перед тем, как перейти к делу, сиквелы обычно стараются ввести зрителя в ситуацию и напомнить ему, кто тут есть кто: это стул, на нем сидят, это стол, за ним едят. «Зверопой 2» пренебрегает экспозицией. Без всяких вводных данных на экране начинают суетиться мультяшные зверюшки и решать какие-то свои производственные проблемы с театральными агентами, прослушиванием и верой в себя, будто, включив телевизор, мы попали сразу на середину фильма.

Зрителю, который не видел первую часть (а, поскольку за прошедшие пять лет успела вырасти значительная часть целевой аудитории, таких должно быть немало) или видел, но напрочь забыл всех персонажей, кроме незабываемой мисс Ползли, предлагается сопереживать героям, которых он еще не успел вспомнить, узнать и полюбить. Самая молодая часть аудитории в это время возится в креслах, светит телефонами и громким шепотом обсуждает вопросы, не имеющие отношения к происходящему на экране. Перестает она этим заниматься лишь через полчаса, когда характеры и сюжет, наконец, обретают очертания и становятся способны захватить внимание.

Кадр из мультфильма «Зверопой 2»

Все индивидуальные сюжетные линии в «Зверопое 2» играют служебную роль и вводятся только для того, чтобы их можно было максимально трогательным образом разрешить в финале. Конфликт гориллы с танцевальным инструктором, любовные переживания слонихи, даже центральная для фабулы арка про льва в депрессии – все это обрисовано очень пунктирно (то, что горилла Джонни до смерти боится не танцев, а своего строгого хореографа – говорящую с французским акцентом мартышку-носача в берете, – даже не понятно из их совместных сцен, пока Джонни сам прямым текстом не рассказывает об этом подруге).

До мурашек

Но зато в кульминационной сцене отчетного представления все сюжетные линии сходятся вместе и взрываются слезоточивым фонтаном сентиментальности: последние двадцать минут фильма – это череда миниатюрных катарсисов. Учитель склоняет голову перед превзошедшим его учеником. Брутальный отец гордится сыном-артистом («это мой сын, там, на сцене!»). Седогривый одинокий лев под гитарные риффы «I Still Haven’t Found What I’m Looking For» тяжелой поступью выходит из депрессии под свет софитов. Юная часть зрительской аудитории начинает дружно шмыгать носами, будто борясь с коллективным приступом насморка.

Еще здесь есть неплохие гэги, узнаваемые социально-психологические типажи под масками мультяшных животных и, главное, действительно впечатляющие музыкальные эпизоды – режиссер Дженнингс снимал клипы для Pulp, Blur и Radiohead, так что экранизировать музыку умеет очень хорошо.

Кадр из мультфильма «Зверопой 2»

Зарубежные мультфильмы в российских кинотеатрах обычно идут в дубляже, но в этот раз прокатчики приняли мудрое решение не переозвучивать вокальные номера. Благодаря этому мы можем услышать, например, как Риз Уизерспун в образе свиньи Розитты поет песню Арианы Гранде, а Скарлетт Йоханссон (дикобразиха Эш) зажигательно исполняет «Heads Will Rock» Yeah Yeah Yeahs и проникновенно – две песни U2. Озвучивающий коалу Бастера Муна Мэттью Макконахи, к сожалению, не поет.

Боно из U2 в «Зверопое 2» выступает в качестве специально приглашенной звезды и говорит и поет за льва Кэллоуэя. Весьма дискуссионный вопрос: насколько пафосный ирландский рокер подходит на роль загадочного, на 15 лет замолчавшего, но по-прежнему всеми безоговорочно обожаемого музыканта? Пожалуй, Боно не соответствует своему мультяшному герою ни по одному из трех пунктов (любит поговорить о себе, никуда не исчезал, многих раздражает). Тем не менее решение небанальное, Боно, несомненно, велик, а от его вокального дуэта со Скарлетт Йоханссон и у представителей более старшего возрастного сегмента целевой аудитории могут побежать мурашки по коже. Да и – к чему скрывать? – побежали.

Роман Черкасов для “Вот Так”