Право на ответ. Как относиться к полицейскому насилию?
Казалось бы, странный вопрос: как относиться к насилию? На самом деле на этот вопрос нет легкого ответа. Давным-давно люди договорились делегировать государству право на насилие для пресечения преступности. Для этого создали полицию, тюрьмы, суды и прочие прелести цивилизованного общества. Но что делать, когда источником преступности становится само государство?
Нам с детства вдалбливали в голову, что драться нехорошо, а жаловаться можно. Что взрослых надо уважать потому, что они взрослые. Что власти нельзя перечить потому, что она власть. Что самому защищаться нежелательно, а надо бежать в милицию.
И главное – чтобы не было войны! При этом мы оставались беззащитными перед лицом криминала, власть измывалась над нами как только могла, а война не останавливалась ни на день – если не дома, так на дальних рубежах наших государственных интересов. Но нас приучали к пацифизму и послушанию, потому что управлять покорным стадом легко, а свободолюбивым обществом – трудно.
«Ты должен подчиняться требованиям полиции, потому что она представляет власть»
Сегодня в России подросло новое поколение, воспитанное в иных традициях. Они самостоятельнее, лучше информированы и не так боязливы, как мы. Они выходят на массовые акции протеста, наглядно опровергая тезис статусных оппозиционеров о неготовности российского общества к несанкционированным акциям и риску столкновения с полицией. (Свой собственный страх эти оппозиционеры называют осторожностью и ответственностью за жизнь и свободу демонстрантов, будто это малые дети, нуждающиеся в опеке вождей.)
Власть, опасаясь радикализации протестов и мечтая удержать ситуацию в рамках словоговорения, издает драконовские законы и сажает в тюрьмы тех, кто осмелился кинуть в полицейского бумажный стаканчик или снежок. А тем более тех, кто сорвал с омоновца шлем или отнял у него резиновую дубинку, которой тот без всякого повода колотил мирных демонстрантов.
Гражданин, которого оскорбили или оклеветали в прессе, имеет законное право на ответ. Пресса, стремясь избежать судебной тяжбы, такое право обычно предоставляет. А какое право на ответ имеет гражданин, который в согласии с Конституцией выходит на мирный уличный протест и получает от полицейского дубинкой по голове или ногой в живот? Никакого! Ему говорят:
«Ты должен подчиняться требованиям полиции, потому что она представляет власть»
А он уже из нового поколения, и понятие «власть» для него не равнозначно понятию «законность» или «справедливость». И тогда перед ним встает выбор: стерпеть полицейский произвол и смириться с несправедливостью или, защищаясь, дать сдачи. Одни выбирают первое, другие – второе. Каждый в меру своих сил, возможностей и чувства собственного достоинства. Я бы не осуждал ни тех, ни других, но последние вызывают у меня восхищение.
Нарушение закона полицией – это норма, демонстрантами – это преступление?
Осторожные люди из моего поколения пеняют «бунтарям»: ответное насилие приведет к кровопролитию, протест должен быть мирным. Да, протест должен быть мирным, но разве он сейчас таков? Разве избиение полицией законопослушных людей – это мирный протест? Разве разбитые в кровь головы демонстрантов – это не кровопролитие? Или протест перестает быть мирным только тогда, когда начинают страдать полицейские? Да, власть именно так и считает: нарушение закона полицией – это норма; нарушение закона демонстрантами – это преступление.
Долго так продолжаться не может. Государственный произвол встречает сначала вербальное сопротивление, затем – физическое. Так повелось в истории, и началось это не сегодня и не вчера. Первый раз это случилось очень давно, когда вожак первобытного племени ради самоутверждения влепил оплеуху самому непокорному, а обиженный соплеменник дал вожаку сдачи.
Свободу и независимость чаще всего приходилось добывать силой. Это очень печальный сценарий, и конечно, «бархатные» революции предпочтительнее, но они – явление последних десятилетий и не всегда успешны. В XVIII веке американские колонисты силой оружия установили республиканское правление, добыв себе независимость от британской короны, и до сих пор являются оплотом демократии в современном мире.
Оборотная сторона полицейского насилия и государственного беззакония
«Бархатные» революции ХХ века в Европе не сопровождались массовым кровопролитием, но тем не менее в большинстве стран не обошлись без силового сопротивления полиции или армии, без противостояния с властью и риска эскалации взаимного насилия. В XXI веке Цветная революция в Сербии, Революция роз в Грузии и Революция достоинства в Украине также не были идеально мирными и сопровождались силовым противостоянием и жертвами.
В России удалось свергнуть в 1991 году коммунизм, а в 1993 году – советскую власть тоже с применением силы и, к сожалению, с жертвами с обеих сторон. Иначе не получалось. Иначе все бы осталось, как было.
Самоуверенные и недальновидные диктаторы считают, что насилие – самый надежный инструмент управления обществом. Иногда им действительно улыбается удача. Но бывает, что этот инструмент оказывается в руках их противников, и тогда диктаторы летят вверх тормашками, заканчивая свои дни в какой-нибудь придорожной канаве, как ливийский диктатор Муаммар Каддафи;, или у стенки уборной в воинской части, как румынский диктатор Николае Чаушеску.
А бывает, что они дотягивают до тюрьмы и суда, как повешенный в Багдаде иракский диктатор Саддам Хусейн или скончавшийся в следственной тюрьме в Гааге сербский диктатор Слободан Милошевич.
Это оборотная сторона полицейского насилия и государственного беззакония. Владимиру Путину и его окружению стоит подумать о своих перспективах; заметить, наконец, что общественное терпение на исходе и что ответное насилие неизбежно. Еще есть время пойти на уступки, остановить раскручивающийся маховик государственного террора и уберечь страну от революционного сценария и многочисленных жертв.
Александр Подрабинек для Vot Tak TV
* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
