Нерыночные отношения. Почему в России замораживают цены на продукты
Решение российских властей заморозить цены на некоторые продукты может привести не только к дефициту на полках, как заявила Счетная палата, но и спровоцировать рост стоимости других товаров. Опрошенные Vot Tak TV эксперты сходятся в одном – подобное регулирование рынка на столь длительный срок недопустимо для нормальной экономики.
В конце прошлого года Владимир Путин внезапно возмутился ростом цен на подсолнечное масло и сахар. Чуть позже он еще узнал и о том, что в стране невероятными темпами дорожают макароны. В итоге было принято решение установить максимальную стоимость – розничную цену литра масла ограничили 110 рублями, килограмма сахара — 45 рублями. С макаронами пока решили подождать. Однако уже в январе Счетная палата подготовила доклад, в котором говорится, что подобные меры могут привести к дефициту товаров. С ней поспорил Минсельхоз: в ведомстве уверяют, что в стране продуктов более чем достаточно, поэтому потребитель не пострадает, а наоборот, его жизнь только станет лучше.
В то же время, по словам аналитика группы компаний «ФИНАМ» Алексея Коренева, в некоторых российских регионах уже возник дефицит сахара, правда, пока речь идет об отдаленных районах, где существуют проблемы с логистикой. В целом же в стране не должно существовать масштабных трудностей с этим продуктом, но есть одно «но» – желание бизнеса зарабатывать.
«У нас проблем с сахаром быть не должно. Мы его потребляем меньше 6 млн тонн в год, а производим примерно 6,4–6,5 млн тонн. В этом году, конечно, был неурожай, мы произвели 5 млн тонн, но у нас переходящие запасы на 1 октября составляли 1,3 млн тонн. За счет этих переходящих запасов мы прекрасно покрывали внутренние нужды. Но так получилось, что высокие цены на внешних рынках спровоцировали желание у экспортеров больше работать на экспорт, нежели на внутренний рынок», – поясняет он.
Нерыночные практики
Премьер-министр Михаил Мишустин, когда говорил о заморозке цен на продукты, утверждал, что меры будут краткосрочными. Но на деле они затянулись. В итоге получается, что благая по своей сути идея может обернуться негативными последствиями.
«Сдерживание цен – по определению мера нерыночная. Другое дело, что иногда приходится прибегать и к нерыночным механизмам. Вопрос – насколько гибко их использовать? Если ограниченное количество времени и аккуратно, то я думаю, что не навредит. Если затянуть, то тогда вполне может оказаться, что дефицит действительно возникнет», – считает Алексей Коренев.
Административные меры по ограничению цен, принятые в конце прошлого года, могут быть локально эффективными с точки зрения сдерживания стоимости продуктов. Как остро противокризисное и, самое главное, временное действие, для того, чтобы «сбить» ажиотажный рост, это было целесообразно, считает главный аналитик «ТелеТрейд» Марк Гойхман. При этом, по его словам, такая практика выступает как вынужденная мера после упущенной ситуации, на которую раньше можно и нужно было воздействовать рыночными механизмами.
«В целом же нерыночные практики опасны и неприемлемы в принципе. Они и сейчас не должны быть постоянными, иначе такие ограничения в ценообразовании приведут к дефициту, подорвут возможности производства и снабжения в случае отсутствия их окупаемости. Задача в том, чтобы за время экстренно действующих предельных цен сформировать рыночные способы воздействия. Это могли быть, например, не только внешнеторговые квоты и пошлины, но и увеличение поставок в розницу из Госрезерва, антимонопольные меры против навязывания условий торговых сетей, госсубсидии и налоговые льготы производителям и прочее», – предполагает он.
В мировой практике нет примеров того, чтобы регулирование цен работало эффективно. Подчеркивает экономист Андрей Заостровцев. Но есть, например, Венесуэла, где цены регулируются и действует карточная система. В итоге формируется огромный черный рынок, где появляется гиперинфляция.
Проблема не в запасах
Еще в советские времена было точно подсчитано, что для возникновения дефицита какого-нибудь продукта нужно, чтобы его не хватало всего на 5%. При этом в минувшем году в России собрали второй по объему за всю историю урожай – 130 млн тонн зерновых и зернобобовых культур. Больше было только в 2017 году – чуть более 135 млн тонн. Но несмотря на это, цены все равно идут вверх. Отчасти это объясняется тем, что между полем и домашнем столом существует целая цепочка: сельхозпроизводители, пищевая промышленность, логистика, ретейл. И в каждом из этих звеньев существует так называемая инфляция издержек.
«Все эти предприятия несут издержки, которые растут довольно быстрыми темпами. Гораздо более высокими, чем фиксирует Росстат – 4,9%. На самом деле наблюдаемая инфляция – порядка 12%, ожидаемая – под 11%, а инфляция издержек – около 10%. В итоге в этой цепочке нет кого-то, кто бы умышленно вредил. Это кривая структура экономики», – объясняет Алексей Коренев.
Ретейл не будет работать себе в убыток, это очевидно. Если его вынуждают снижать цены на одни продукты, он увеличит стоимость других – менее необходимых, но все равно востребованных. Например, на алкоголь. «Уже было отмечено, что цены на сахар превысили обещанные 45 рублей, а на растительное масло – обещанные 110 рублей. Регионы, не Москва и не Питер, жалуются, что есть цены на растительное масло 135 рублей и выше за литр, – говорит Коренев. – В итоге не везде требования по цене соблюдаются. И мне кажется, это некоторый нигилизм, который уже пошел вразнос – приказано, не приказано, а выживать надо. Особенно в условиях карантинных мер».
При этом государство оказывает довольно несущественную помощь. По словам Коренева, в конце 2020-го направили 4,7 млрд рублей, сейчас еще 4,5 млрд рублей на сдерживание цен. Причем именно в виде субсидирования производителей, ретейлеров и прочих. На самом деле при колоссальных российских резервах можно было бы направить и больше.
«Вообще при желании государство может легко понизить цену на тот же сахар очень существенно. Но оно не стремиться понижать ее сильно ниже рыночных, потому что иначе экспортерам будет невыгодно», – уверен эксперт.
Опасный популизм
Заморозка цен на продукты – это ненормально, уверен Андрей Заостровцев. Подобная практика противоречит законам экономики. По его мнению, она ведет либо к ухудшению качества, либо к дефициту, либо к переложению издержек на другие продукты. «Вообще, в крайнем случае лучше людям дать денег, а они уже решат, что им надо. А не цены замораживать», – считает он.
Одной из причин, по которой государство решило начать сдерживать цены, может быть страх перед социальным взрывом. Ведь если продемонстрировать политику помощи, то настроения в обществе останутся лояльными к власти.
«Протестные настроения присутствуют и так, но пока в крупных городах и среди определенных категорий населения. А вот если цена на сахар завалится за 100 рублей, то протестные настроения могут коснуться любых слоев населения и в любых регионах», – говорит Коренев.
«Это все из разряда административного восторга. Надо показать, во-первых, свою власть. Приятно демонстрировать, что мы властвуем над ценами. Во-вторых, популизм. У нас значительная часть населения покупается на эти шаги. Они считают, что о них заботятся. Обычно это самая малограмотная часть населения», – резюмировал Андрей Заостровцев.
Ирина Ананина для Vot Tak TV
