Про суд и балаган, или Нет преступления без наказания

Глава украинской правозащитной организации «Центр гражданских свобод», получившей в прошлом году Нобелевскую премию мира, Александра Матвийчук призвала создать международный трибунал для президента Путина. Сделать это, по ее мнению, надо как можно скорее, поскольку для российского руководства это будет иметь «охлаждающий эффект» и, возможно, остановит дальнейшие военные преступления.

Хотелось бы уточнить: военные преступления может остановить не суд, а исполнение приговора подсудимым. Или хотя бы реальная угроза исполнения. Сейчас многие и в самом деле надеются на Гаагский трибунал, суд ООН, Международный уголовный суд и другие органы наднациональной юстиции. Они считают, что сам факт создания специального суда для Путина каким-то волшебным образом остановит лавину преступлений, творимых кремлевским руководством. Это немного наивный и, я бы сказал, «западный» взгляд на российскую действительность.

Фотография Владимира Путина с разбитой рамкой в освобожденном от российских войск Херсоне. Украина, 11 ноября 2022 года. Фото: Nina Liashonok / Ukrinform / ABACAPRESS.COM / Forum

Суд и балаган

Кремлевское начальство вместе со своим президентом зашли слишком далеко, чтобы бояться судебных решений, не обеспеченных надлежащим исполнением приговора. Понятно желание свободного мира увидеть торжество справедливости хотя бы на бумаге, услышать, если уж не последнее слово подсудимых, то хотя бы вердикт справедливого суда.

Однако надо ясно понимать, что суд, не способный добиться исполнения своих решений, перестает быть судом и превращается в балаган. Бывают, конечно, такие ситуации, когда приговор оказывается невозможно исполнить в силу каких-то новых обстоятельств. Но когда суд начинает процесс, заранее зная, что не может дотянуться до подсудимого, то это не суд, а насмешка над правосудием. Международная юстиция не должна дискредитировать себя подобным образом.

Значит ли это, что международным органам правопорядка не следует предпринимать никаких шагов в отношении президента Путина и российского руководства? Разумеется, нет. Просто на этом пути надо знать где остановиться, чтобы суд отвечал высоким стандартам правосудия, а не превращался в судилище с предрешенным результатом. В частности, нельзя допускать заочного рассмотрения уголовного дела в суде, как это практикуется в странах с низкой правовой культурой. Как это десятилетиями широко практиковалось в СССР и не так широко, но все же практикуется сейчас в России.

Подсудимые должны сидеть в зале суда

Да, мы уверены в виновности российского руководства в преступлениях против человечества, в развязывании агрессивной войны, в военных преступлениях. Но суд не может основывать свое решение на чьей-либо уверенности. Он должен располагать доказательствами и выслушать обе стороны — обвинения и защиты. Подсудимые должны быть допрошены и иметь возможность ответить на обвинения, какими бы страшными они ни были.

Подсудимые должны сидеть в зале суда на своей скамье, а прокуроры — на своей. И если с последними проблем нет, то с первыми проблем избыток. А самих подсудимых — недостаток.

Очень велико искушение вынести приговор побыстрее, по свежим следам сотворенных злодеяний и невзирая на отсутствие подсудимых в судебном процессе. От этого искушения надо удержаться. Заочное правосудие — это суррогат справедливости, полуфабрикат судебной системы. Заочное правосудие могут поддерживать и сами фигуранты будущих дел, ведь любой заочный приговор не выглядит достаточно убедительно, какой бы доказательной базой ни располагало обвинение. Такой приговор обязательно оставит поводы для сомнений, упреков в ангажированности правосудия и необъективности при рассмотрении дела.

Что, конечно, на руку преступникам. И наконец, не стоит забывать завет римского права: Nullum crimen sine poena — нет преступления без наказания. Если преступление совершено, а преступник жив, то он должен быть пойман и наказан. И никак иначе.