«Нужно мясо на войну». В России снова говорят о запрете абортов: как далеко это может зайти на этот раз
Коллаж: Анастасия Дубровина / «Вот Так»
25 июля Минздрав опубликовал проект об ужесточении контроля за средствами для медикаментозного аборта, а также некоторыми препаратами для экстренной контрацепции. По данным «Верстки», главным лоббистом нововведения стала РПЦ, которая хочет добиться еще более серьезных ограничений — вплоть до полного запрета абортов. В некоторых регионах клиники уже постепенно отказываются от этой процедуры, а депутаты поддерживают их инициативу, чтобы принудить россиянок больше рожать.
О том, ждать ли возвращения подпольных абортов, и как РПЦ, депутаты и пролайферы лгут «будущим мамам» — в материале «Вот Так».
«Дал бог зайку — даст и лужайку»
«В тот момент я не была готова к рождению ребенка, а в таком случае нельзя давать жизнь человеку», — рассказывает Екатерина из Томска. Когда девушка решилась на первый аборт, ей был 21 год. Оставить ребенка настаивал ее молодой человек, но «вынашивать и рожать его — мне одной», добавляет Екатерина.
В первую очередь, рассказывает собеседница, она опасалась, что аборт скажется на ее репродуктивном здоровье. «Гинекологиня меня отговаривала, говорила, что 21 год — это нормальный возраст, [чтобы рожать], да и парень есть. Я говорила, что у нас даже нет собственной квартиры, а она отвечала, что “дал бог зайку — даст и лужайку”».
По словам Екатерины, когда она искала информацию об абортах, регулярно сталкивалась с травматичным и пугающим контентом: например, с видео, где детский голос просит «мамочку» не убивать ребенка, а также с обвинениями со стороны верующих.
«Это было очень жутко. Я очень сильно плакала, и на меня все это очень сильно давило. Я начала жалеть [о решении прервать беременность]. Если бы все были адекватными и понимали, что [эмбрион] это просто набор клеток, было бы гораздо проще, — рассказывает Екатерина. Люди с религиозным сознанием, которые пишут, что [аборт] это грех, убийство, и мы будем гореть в аду — это отдельный вид ужаса, это тоже очень сильно влияет и давит морально».
Поскольку срок был маленький, врач сказала девушке, что можно прервать беременность медикаментозно и это никак не скажется на ее здоровье — так и случилось. По словам Екатерины, по прошествии 10 лет после первого аборта и шести лет после второго она не заметила никаких негативных последствий.
Федеральный перинатальный центр в Москве. Снимок носит иллюстративный характер. Фото: Сергей Савостьянов / ТАСС / Forum
Схожим опытом поделилась Мария, которая медикаментозно прерывала беременность в возрасте 17 лет. В отличие от Екатерины, она делала аборт в государственной клинике. Девушка вспоминает, что визиты к гинекологине были расписаны на месяц вперед, но после личной просьбы врач согласилась приняла Екатерину без очереди: оставалась буквально неделя на то, чтобы успеть сделать медикаментозный аборт.
Если гинекологиня, по словам Марии «оказалась ультраадекватной», то в кабинете сдачи крови девушку стали отговаривать от прерывания беременности и говорить, что та совершает большую ошибку.
«Я, допустим, не из робкого десятка девчонка, но другую это давление могло эмоционально сломать, потому что она и так принимает очень тяжелое для себя решение», — отмечает Мария. Как и у Екатерины, никаких проблем со здоровьем у нее не наступило.
Еще одна собеседница «Вот Так», Настя из Казани, сделала медицинский аборт в 20 лет, и, в отличие от других собеседниц, столкнулась с негативными последствиями после процедуры: сбитый менструальный цикл, боли в животе в первые недели, увеличение веса. «Еще психика очень сильно пошатнулась. У меня не было мыслей о том, что я “убила своего ребенка”, но я думала, где была моя голова, как я могла залететь в 20 лет?» — рассказывает Настя.
«Нужно мясо, нужно кого-то отправлять на войну»
«Мне кажется, нам хотят запретить делать аборт, потому что [власти] не хотят быть похожими на “зажравшуюся Европу” — у нас ведь институт семьи и брака на первом месте, и плевать, если тебя дома избивает муж или избивает твоего ребенка. Кроме того, России нужно мясо, нужно кого-то отправлять на войну», — говорит Настя, комментируя возможное ужесточение контроля за средствами для медикаментозного аборта и экстренной контрацепции.
Вместе с грядущими ограничениями власти стали активнее продвигать идею правильного, по их мнению, построения жизни женщины. Министр здравоохранения РФ Михаил Мурашко на июньском пленарном заседании Госдумы назвал порочной практику, когда женщина сначала учится, потом строит карьеру и формирует капитал.
«К сожалению, когда доходит до реализации своих репродуктивных задач, деторождения, женщина уже теряет здоровье», — сказал министр.
Сейчас в России есть ряд законов, связанных с ограничением репродуктивных прав женщин и пропагандой деторождения. Например, с 2013 года запрещена реклама, связанная с прерыванием беременности.
При этом реклама против абортов, дезинформирующая женщин, подобным образом не регулируются, а с началом войны на подобных плакатах появились буква Z, эмбрионы рядом с детьми в военной форме и призыв оставить подпись за запрет абортов в ближайшем храме.
Баннер с рекламой против абортов
Православные организации лоббируют внесение антиабортных изменений в Конституцию РФ как минимум с 2014 года — тогда в нее внесли статью о том, что человеческая жизнь возникает в момент зачатия, чтобы «защитить жизнь детей еще до рождения». Сейчас аборт при наличии только одного желания пациентки можно проводить на сроках беременности до 12 недель, аборт по социальным показаниям (например, если женщина забеременела в результате изнасилования) — до 22 недель, по медицинским показаниям — на любом сроке.
РПЦ против Минздрава (и женщин)
Российская православная церковь в вопросе прерывания беременности занимает жесткую позицию: еще в 2015 году патриарх Кирилл предлагал вывести аборт из ОМС, чтобы налогоплательщики, выступающие против этой процедуры, не спонсировали ее. В разное время патриарх Кирилл сравнивал аборты с языческими жертвоприношениями, наркотической и алкогольной зависимостями и программой Т-4 в нацистской Германии.
В июне этого года стало известно, что Минздрав разработал проект приказа, который вводит более строгий учет препаратов для прерывания беременности и экстренной контрацепции. Кроме того, в министерстве здравоохранения заявили, что готовы обсуждать полный запрет делать аборты в частных клиниках, а вице-спикер Госдумы Анна Кузнецова призвала к этой мере губернаторов.
По ее словам, власти Мордовии, Пензенской области и еще порядка восьми регионов добровольно начали работу по запрету абортов в частных клиниках. Например, в Челябинской области несколько медцентров прекратят делать хирургические аборты или оставят только медикаментозные по медпоказаниям. Аналогичная ситуация — в Мордовии, примеру которой предложила следовать Кузнецова. Еще в четырех регионах — Карачаево-Черкесии, Ингушетии, Чукотке и Тыве — в принципе нет ни одной частной клиники с лицензией на аборт.
Сейчас наиболее высокая рождаемость в Тыве, Ингушетии, Чечне и на Алтае. При этом в рейтинге качества жизни эти регионы занимают одни из самых низких позиций.
Как выяснила «Верстка», до последнего времени Минздраву удавалось противостоять РПЦ в регулировании репродуктивной сферы, однако сейчас церковь смогла настоять на ограничении медикаментозных абортов.
По данным издания, подобные решения даются власти тяжело, но РПЦ продавливает ограничения, и в дальнейшем правила, связанные с прерыванием беременности, могут еще ужесточиться. В частности, сообщает источник «Верстки», из открытой продажи могут полностью исчезнуть все препараты экстренной контрацепции, а главная цель церкви — полный запрет абортов. С точки зрения православия, человек душа — а соответственно, и человек — возникает в момент зачатия, в этот момент из чего следует, что аборт — это убийство.
При этом большинство исследователей на данный момент считают, что плод способен испытывать боль только в III триместре, а до 24 месяца нервные окончания даже не сформированы. Как объясняет Ольга Крумкач, врач акушер-гинеколог и ведущая подкаста «Раздвиньте ноги», до 22 недель беременности плод еще нечувствителен — самопроизвольное прерывание беременности на таком сроке считается выкидышем.
Спасти рядового россиянина
Вице-спикер Анна Кузнецова рассчитывает, что ограничение абортов спасет «крайне катастрофическую» демографическую ситуацию в России — но, как объясняет демограф Кирилл Чертенков, связи между рождаемостью и запретами прерывания беременности нет. А снижение рождаемости в России объясняется в первую очередь демографическим переходом (например, африканские страны его преимущественно не прошли, поэтому рождаемость там высокая).
«Приемлемый уровень рождаемости у тех стран, где высокий уровень гендерного равенства, доступное жилье и грамотная соцподдержка родительства: ежемесячные платежи, нет проблем с детскими садами, а декретный отпуск — нормальное дело как для мужчин, так и для женщин», — объясняет демограф. Борясь с абортами, российские власти не пытаются бороться с их причиной, добавляет Чертенков:
«В первую очередь, это недостаточный уровень сексуального образования — до сих пор в России много пар, которые используют прерванный половой акт в качестве средства контрацепции».
Тем не менее, по словам демографа, длительная динамика показывает, что в России число абортов из года в год итак стремительно снижается (хотя узнать отсюда число абортов по собственному желанию невозможно).
Коллаж: Анастасия Дубровина / «Вот Так»
«Аборты на вешалке» и другие последствия запрета
Ограничение репродуктивных прав женщин, как показывает советский и международный опыт, вынудит женщин обратиться к угрожающим их здоровью и жизни методам: от вытягивания эмбриона спицами до купания в кипятке.
На протяжении десятилетий одним из наиболее популярных подручных методов механического прерывания беременности был аборт металлической вешалкой, которую вводили в шейку матки, чтобы сделать аборт. В США это стало символом движения за репродуктивные права.
«Большое количество женщин собственноручно делали себе операцию с помощью вешалки для одежды, повреждали себе там органы, и многие умирали от кровотечения или заражения крови», — рассказывает феминистка Залина Маршенкулова. По сей день женщины прибегают к такому способу прерывания беременности там, где легальный аборт не доступен.
«[Российские власти] действуют абсолютно вслепую, вводя карательные меры одну за другой: запрещают существовать гомосексуальным людям, запрещают транс-переход, запрещают аборты — то есть губят жизни женщинам, а мужчинам они губят жизни тем, что развязали бессмысленную глупую войну. Они думают с помощью кнута заставить людей радоваться жизни и строить семью в абсолютном Мордоре», — говорит Залина.
Гендерная исследовательница, докторантка Центрально-Европейского Университета Саша Талавер среди других последствий ограничений абортов называет: увеличение женской смерти, рост преступности среди детей, увеличение числа сирот и незапланированных детей, которые, как показывают исследования, испытывают намного больше ментальных проблем по сравнению с запланированными.
Открытие Конгресса беременных Pro9. Фото: Михаил Терещенко / ТАСС / Forum
«Аборт — традиционная российская ценность».
Долгое время, отмечает исследовательница, аборт был ключевой контрацептивной практикой, и в СССР сформировалась так называемая абортная контрацептивная культура. В этом смысле, говорит исследовательница, аборты в России — как и работающие женщины, например — являются частью традиционных российских ценностей.
Учитывая это, считает Талавер, полный запрет абортов или вывод этой процедуры из ОМС вряд ли произойдет, несмотря на давление РПЦ — однако следует ожидать сокращения доступа к прерыванию беременности и продолжения атак на это право.
«Я думаю, что это (ограничение абортов. — Ред.) просто моральная, идеологическая позиция, которая приближает [российскую власть] к разным консервативным религиозным группам в мире, главным образом — на Западе. Это популистская политика, которая все чаще перекидывается в материальную сферу», — считает исследовательница.
Пока запрет проводить аборты в частных клиниках или проводить их без медицинской необходимости остается на уровне заявлений чиновников и церкви, а также на совести главврачей этих медучреждений. При этом новая инициатива Минздрава предполагает, что значительная часть средств экстренной контрацепции — тех, что содержат мифепристон и мизопростол — уйдут из свободного доступа, а число аптек, торгующих такими препаратами, как прогнозируют фармацевты, резко снизится.
Алёна Лобанкова
