Не только Макрон и Ле Пен. Региональные выборы во Франции укрепили интригу президентских
Кабинки для голосования на избирательном участке в Ле-Туке-Пари-Плаж, Франция. 27 июня 2021 года. Фото: Reuters / Forum
27 июня во Франции прошел второй тур региональных выборов. Французы выбирали советы 12 регионов метрополии, а также ассамблею Корсики и советы четырех заморских территорий. Исходя из общего числа полученных голосов, можно говорить о победе партии «Республиканцы», вторым стало «Национальное объединение» Марин Ле Пен, а партия президента Эммануэля Макрона «Вперед, Республика!» заняла лишь 4–5 место. Отчего так случилось и что это значит в связи с предстоящими весной следующего года президентскими выборами – в разборе «Вот Так».
Бургундия, Нормандия, Шампань или Прованс…
Выборы прошли в советы 12 регионов Франции, ассамблею Корсики, а также в советы четырех французских заморских территорий – Гваделупы, Мартиники, Французской Гвианы и острова Реюньон. Региональные выборы имеют для Франции большое значение – это последнее голосование перед избранием президента в апреле следующего года. Кроме того, они отметились антирекордом: в первом туре (20 июня) явка стала рекордно низкой для всех французских выборов с 1958 года – всего 33,2%, во втором туре она была не намного выше.
Региональные выборы во Франции проводятся раз в шесть лет по пропорциональной системе (партийными списками), при этом число кандидатов в каждом списке равно числу мандатов, а мужчин и женщин в нем должно быть поровну. Выборы могут пройти в один тур, если какой-либо партии удастся получить более 50% голосов. В таком случае победитель возьмет 25% мест в совете, а остальные мандаты пропорционально распределят между списками, набравшими не менее 5% голосов (в том числе победителем). Если ни один список не наберет более 50% голосов, проводится второй тур.
Основная конкуренция развернулась между правыми «Республиканцами» (когда-то их возглавлял президент в 2007–2012 годах Николя Саркози), крайне правым «Национальным объединением» во главе с Марин Ле Пен, левыми – отходящей от разгрома в 2017 году Социалистической партией и зачастую объединяющимися с ней «зелеными», партией «Вперед, Республика!» президента Франции Эммануэля Макрона, а также крайне левыми из основанной Жал-Люком Меланшоном «Непокорной Франции».
Кандидат на пост главы региона Иль-де-Франс Валери Пекрес перед вторым туром региональных выборов, 27 июня 2021 года. Фото: Vincent Isore / Zuma Press / Forum
Кто победил?
-
- Прованс – Альпы – Лазурный берег: «Республиканцы» во главе с Рено Мюзелье. «Национальное объединение» – на втором месте. В первом туре «Республиканцы» отставали.
- Иль-де-Франс: коалиция правых под предводительством Валери Пекрес. На втором месте – блок левых, затем – крайне правые и президентская партия.
- О-де-Франс: «Республиканцы» во главе с Ксавье Бертраном. За ними следуют «Национальное объединение» и левая коалиция Соцпартии, «зеленых» и радикально левой «Непокорной Франции».
- Овернь – Рона – Альпы: блок правых и его лидер Лоран Вокье. Второе место заняли левые (Соцпартия и «зеленые»), третье – «Национальное объединение».
- Гранд-Эст: коалиция правых и центристов. Затем – крайне правые и левые.
- Земли Луары: снова на первом месте коалиция «Республиканцев» и центристов. За ними следуют объединенные левые, крайне правые, президентская партия «Вперед, Республика!».
- Нормандия: победили правые и центристы, на втором месте – блок левых и «зеленых», третье заняло «Национальное объединение».
- Окситания: лидируют левые и «зеленые», на втором месте – крайне правые, «Республиканцы» стали третьими.
- Новая Аквитания: аналогично – победили левые, на втором месте – «Национальное объединение», затем – правые.
- Бургундия – Франш-Конте: на первом месте – левые, затем – правые и крайне правые.
- Центр – Долина Луары: снова левые и «зеленые» победили «Республиканцев» и «Национальное объединение».
- Бретань: на первом месте – социалисты, затем – правые, за ними – «зеленые».
О значении прошедших выборов мы говорили с заведующим сектором региональных проблем и конфликтов отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН Павлом Тимофеевым.
– Отчего такой низкой была явка: незначительные выборы или коронавирус?
– Сложно дать однозначный ответ. Прежде всего, сыграл свою роль фактор пандемии, несмотря на идущую вакцинацию. Второй фактор – региональные выборы во Франции не самые популярные, хотя и важные. Комбинация этих факторов оказала влияние на исход кампании и может повлиять на будущее страны.
– Скажется ли это на явке весной 2022-го?
– Будет или нет во Франции новая волна коронавируса, мы не знаем, но статус выборов, на которых избирают первое лицо государства, в любом случае выше, чем у региональных. Думаю, весной 2022-го и интрига будет, и ставки будут выше. Ожидается больше драйва и более активное участие избирателей.
– «Республиканцы» этой победой взяли реванш за поражение на выборах-2017?
– Региональные выборы во Франции рассматривают в двух ракурсах: общее количество голосов и результаты в конкретных регионах. Когда говорят об общем количестве голосов, есть риск самообмана на основе статистики. Победу в регионах одержали «Республиканцы» и левые во главе с социалистами (которых многие списали со счетов после разгромных поражений 2017 года, но которые живы, имеют ресурсы и сохраняют базу избирателей на местах). «Республиканцев», прежде всего, можно назвать главными бенефициарами этих выборов. Несмотря на идейный кризис и кризис лидерства – непонятно, какой будет их идейная повестка и кто у них победит на праймериз, – они не исчезли с политической карты Франции и итоги этих выборов придадут им уверенности.
Предвыборный плакат Клементины Отен от левой партии “Непокорная Франция”. Фото: Maxime Leonard / Hans Lucas Agency / Forum
– Несмотря на кризис лидерства, какие ваши прогнозы по кандидату от правых?
– Пока неизвестно, кто у них примет участие в праймериз. Существует плотная конкуренция между несколькими лидерами. Это, например, Валери Пекрес, Лоран Вокье, Ксавье Бертран, которые привели к победе избирательные списки в своих регионах. Они популярны у правых, имеют поддержку на местах, не скрывают своих амбиций и дают понять избирателям, что в бюллетенях на выборах 2022 года будут не только Макрон и Марин Ле Пен.
– «Республиканцам» еще припоминают грехи их бывших лидеров Николя Саркози и Франсуа Фийона?
– Все помнят эти истории, но было бы странно ассоциировать новых лидеров с бывшими вождями. Тут важнее, кто из новых крупных фигур «Республиканцев» выдвинет свою кандидатуру. На праймериз-2017 было пять-шесть кандидатов, а победителем этого голосования стал Фийон: с одной стороны, для правого электората – наиболее адекватный и известный, но с точки зрения французов в целом – чересчур католический, слишком привязанный к традиционным ценностям и патриархальный.
– Их можно рассматривать как яркую альтернативу Макрону и его партии?
– Они оппоненты Макрона и в ряде регионов выступали в качестве прямых соперников, что чаще всего приносило результаты. Например, в столичном регионе Иль-де-Франс список правых во главе с Пекрес набрал 44%, а список от партии Макрона «Вперед, Республика!» только около 10%. Но ведь и «Республиканцы» также несут свою ответственность за политику Макрона: и Эдуар Филипп, и Жан Кастекс (премьер-министры при Макроне. – Примеч. ред.) были выходцами из правого лагеря. Макрон сделал ход конем, привязав их к себе, сделав союзниками в парламенте. Это делает «Республиканцев» отчасти уязвимыми. Хотя региональные выборы для них прошли успешно, в этом нет никаких сомнений, в каком состоянии правые подойдут к выборам-2022, неизвестно – у них пока что нет явного лидера, нет четкой повестки, новых идей.
Эммануэль Макрон приветствует местных жителей на избирательном участке в Ле-Туке, Франция. 27 июня 2021 года. Фото: Reuters / Forum
– Когда появятся?
– Нужно ждать конца года, тогда станет ясно. Пока видно, что «Республиканцы» – разнородная коалиция правых и правоцентристов. Скорее всего, перед праймериз мы будем наблюдать конкуренцию не только лидеров, но и фракций. Сложатся ли эти разрозненные пальцы в кулак? «Республиканцам» для этого придется немало поработать. Внутренних противоречий у них достаточно.
– А что насчет Марин Ле Пен и «Национального объединения» – они проиграли, но могут победить весной?
– У них тоже непростая ситуация. Конечно, Ле Пен не может занести эти выборы себе в актив – ни одного региона она не выиграла, а единственный регион, где кандидат ее партии реально претендовал на победу, проиграл «Республиканцам».
Марин Ле Пен. Фото: Alexis Sciard / Zuma Press / Forum
– Отчего это произошло?
– Очевидно, сработала «республиканская дисциплина». В условиях, когда было несколько системных кандидатов и представитель партии Ле Пен (несистемной оппозиции, как ее показывают в мейнстриме), представитель левых снял свою кандидатуру, чтобы электорат выбрал правоцентриста, не допуская победы «Национального объединения».
– Своего рода, «умное голосование» Навального.
– В целом Марин Ле Пен пока не удается пробить этот «стеклянный потолок» и добиться сотрудничества с системными правыми. В то же время в ее партии можно ожидать возобновления дискуссии о том, продуктивна ли линия, которую она ведет с 2013–2014 годов, на изменение имиджа партии, на превращение ее в респектабельную, более нормальную правую партию. Оппоненты Ле Пен говорят, что при такой линии они теряют лицо, идентичность и привлекательность для избирателей, голосующих за неполиткорректную «белую Францию», традиционные ценности и против глобализации. Как видим, пока что стратегия Ле Пен не очень успешна, и ей придется поломать голову над тем, сглаживать ли острые моменты, связанные с антисистемным имиджем партии, дальше или сохранить идентичность крайне правых. При этом ее собственный выход во второй тур президентских выборов вполне ожидаем, если не случится форс-мажора.
– Президент Макрон. Его рейтинги падают, его партия становится четвертой. Что с ними будет дальше?
– Вспоминая Владимира Высоцкого, можно сказать: «тоже ведь они по-своему несчастные» (эксперт цитирует «Сказку о несчастных лесных жителях», где так именуются Кащей Бессмертный, Баба-яга, заточенная в башне царица и охраняющее ее чудище. – Примеч. ред.). Представители президентской партии «Вперед, Республика!» не завоевали ни одного региона – и Макрон явно не такого мог ожидать после четырех лет правления. В 2017-м он создал партию за счет сетевого призыва, призвав под свои знамена общественных активистов, популярные медийные фигуры и представителей других партий – умеренно правых и умеренно левых. В итоге появился своего рода гигантский винегрет. Партия «Вперед, Республика!» имеет парламентское большинство, но так и не укоренилась на местном уровне. Очевидно, здесь есть над чем работать: не прорабатывался идеологический момент, не было системной работы на низовом уровне (или для этого пока не хватило времени). Казавшаяся в 2017 году инновационной стратегия на конгломерат не сработала. Это показывает, что политическая сила Макрона повторяет судьбу некоторых предыдущих проектов, созданных под лидера, пока тот находится во главе государства, а затем дробящихся.
“Марш свободы” против правых политических партий во Франции. Париж, 12 июня 2021 года. Фото: Sadak Souici / Zuma Press / Forum
– Выходит, партию Макрона можно сравнить с российской партией «Отечество – вся Россия» и украинской «Слуга народа»?
– Я не готов проводить такие сравнения, так как другой контекст, другие условия, что с Россией, что с Украиной. Но все эти проекты ориентированы на поддержку определенных политиков. Думаю, что у Эммануэля Макрона в связи с этим сейчас еще одна головная боль – как выстроить стратегию к парламентским выборам-2022, ведь очевидно, что делать ставку на партию, не выигравшую ни одни выборы с 2017 года, не очень целесообразно, так как рейтинг президента выше рейтинга его партии. Но региональные выборы – все же не парламентские, и если к весне 2022 года ситуация улучшится и будут позитивные изменения в экономике и санитарной сфере, французы могут поддержать Макрона снова.
– Макрон – выходец из Соцпартии, его предшественником на посту президента был социалист Франсуа Олланд. Вы упоминали разгромные поражения левых в 2017-м. Сейчас они 5 из 12 регионов смогли взять – оправились?
– Для левых эти выборы определенно успешны. Пять регионов они смогли отстоять, это для них большой плюс. У них есть определенная поддержка на местах, что очень важно с учетом внутренней разобщенности – там есть Социалистическая партия, есть, скажем так, социалисты-«диссиденты». И в регионах, где социалисты победили вместе с союзниками (Партия левых радикалов, коммунисты, региональные течения, «зеленые»), у них был пестрый конгломерат. Как и у правых, здесь тоже непонятно, кто будет кандидатом в президенты, с какими идеями, здесь тоже нет единства.
– «Зеленые» их укрепили своим трендовым брендом?
– «Экологисты» («зеленые». – Примеч. ред.), которые до 2012 года не имели больших успехов, сейчас укрепились в медийном плане и с точки зрения популярности. Наверное, здесь можно ожидать формирования предвыборной коалиции, и, если использовать немецкую терминологию, ее можно назвать красно-зеленой. Или скорее, зелено-красной, так как первым номером будут «экологисты», а не социалисты. Но нужно, чтобы обе силы договорились между собой и чтобы сами «зеленые» договорились внутри себя – ведь у них распространена так называемая прямая демократия: им трудно составлять списки, которые постоянно то сливаются воедино, то раскалываются, а лидеры постоянно переизбираются.
– Занявшему политический центр Макрону есть альтернатива справа (как минимум одна). А что насчет левой?
– При отсутствии лидеров, единой повестки, дроблении сил, большой неопределенности неизвестно, с чем французские левые придут к весне 2022 года. Для Макрона ситуация тоже не самая блестящая: в 2022 году он будет уже не тот, что в 2017-м. Критики припомнят ему болезненные реформы, социальные протесты, экономический спад в связи с пандемией (хотя последнее не совсем справедливо). Но и у его оппонентов ситуация не лучше. И главное – пока нет единого правого или левого лидера, который бросит президенту-центристу вызов. Мы видим амбиции Ле Пен, которая сталкивается со «стеклянным потолком» (хотя ухудшение обстановки сыграет ей на пользу), видим амбициозных правых и левых, которые, повторюсь, не имеют ни свежих идей, ни внутреннего единства. Чем дольше такая ситуация будет сохраняться, тем лучше Макрону – время будет работать на него.
