«Агнец»: страшная сказка о необычной овечке
Кадр из фильма “Агнец”
В прокат выходит исландский фильм «Агнец» режиссера Вальдимара Йоханнссона – лауреат программы «Особый взгляд» Каннского кинофестиваля 2021 года. Специально для «Вот так» Роман Черкасов рассказывает об этой картине, основанной на фольклорных мотивах и парадоксально сочетающей сказочный сюжет с современностью.
Завязку «Агнца» можно изложить так:
Жили-были мужик да баба. Землю пахали, овец держали, а детей у них не было. Как-то раз родила одна овца ягненка, да такого, что ни в сказке сказать, ни пером описать, а только собственными глазами увидать. Мужик с бабой как посмотрели на него, так и взяли к себе в дом и стали нянчить как родного. И начал ягненок расти не по дням, а по часам.
Или вот так:
Холодной темной ночью, в самое Рождество, брел Нечистый сквозь вьюгу и набрел на затерянный в глуши хутор. Зашел в хлев и покрыл овцу, а весной у той овцы родилась необычная ярочка. В хуторе жили муж с женой, и звали их Ингвар и Мария. Была у них когда-то дочка Ада, но умерла, а других детей бог им не дал. Увидели они чудесную ярочку и решили: пусть она теперь им будет дочерью.
Кадр из фильма “Агнец”
Что такого особенного в новорожденном агнце, мы говорить не будем, чтобы не нарушать интригу, которая важна для фильма и дисциплинированно выдерживается в нем до упора. Поначалу зритель видит лишь, что Ингвар (Хильмир Снайр Гвюднасон) и Мария (скандинавская кинозвезда Нуми Рапас) чем-то взволнованы и совершают действия, которые могут показаться необычными: несут детеныша-звереныша в дом, ставят для него кроватку, смотрят с умилением. И только потом, когда зритель свыкается с тем, что тут что-то не то, ему, как бы невзначай, демонстрируют, что именно тут не то. Прежде чем узреть чудо, надо сперва поверить ему на слово.
Тотемические мотивы и мифы о чудесном рождении
Сюжет дебютного фильма исландского режиссера Вальдимара Йоханнссона имеет очевидную фольклорно-мифологическую основу. Муж и жена, живущие словно вне всякого социума, тотемические мотивы, мифы о чудесном рождении. Уходящий корнями в мифологическую древность мотив о соперничестве двух братьев – один владеет «царством» (здесь – фермой) и женой, другой не владеет ничем и потому несет потенциальную угрозу сложившейся гармонии.
Из той же древности пришедший сюжет противостояния родной матери (явленной в виде животного, вспомним «Крошечку-Хаврошечку») и мачехи. К дохристианской образности добавляется новозаветная: агнец, хлев, Рождество, мотив жертвы, да и Марией героиню зовут, конечно же, неспроста. Вдобавок Мария читает «Собачье сердце» Михаила Булгакова, что тоже бросает дополнительные смысловые отблески на разворачивающиеся события.
Кадр из фильма “Агнец”
Клубок мотивов организуется в повествовательную структуру, более всего напоминающую жанр страшной сказки или, быть может, современной былички. Из такого материала можно было сделать стопроцентный хоррор и вдоволь попугать зрителя разной фольклорной небывальщиной, но Йоханнссон идет другим путем. Он щекочет зрителю нервы не столько событиями, сколько тем, как он о них рассказывает.
Прежде всего тут, конечно, атмосфера – какую и ждешь от исландского фильма, апеллирующего к северному скандинавскому колориту. Кругом горы, луга да туманы, и на много километров ни души – тот сорт аскетичного покоя, что безотказно вызывает смутное ощущение тревоги. Животные со слишком смышлеными глазами, так что кажется, сейчас заговорят: бордер-колли, которого зовут просто Песик, и кошка, которую вроде никак не зовут, но которая весь фильм внимательно наблюдает за ходом событий из окна и – по роже видно – все прекрасно понимает. Неспешное повествование и немногословные герои, будто навсегда разучившиеся общаться развернутыми фразами за ненадобностью: друг друга давно понимают с полуслова, а чужаки в этих местах бывают редко, да и те, что бывают, тоже не сильно разговорчивы.
Всё одновременно и буднично, и таинственно
Все – и персонажи, и актеры, и режиссер – лаконичны в выразительных средствах и не склонны говорить и показывать лишнего. Но главный фокус «Агнца» в том, что фильм не дает зрителю подсказок, как реагировать на изображаемые события, оставляя его в состоянии неуютно-тревожной неопределенности.
Кадр из фильма “Агнец”
В американском кино популярны истории, как обычные люди оказываются в глуши, а там творится жуть жуткая и очень странные дела. Приезжий попаданец смотрит на эту жуть посторонним взглядом нормального человека и этим формирует эмоцию зрителя. Подсказывает ему, где пугаться, где удивляться и как вообще относиться к происходящему, – потому что в каждом художественном мире свои законы, и, как знать, возможно, в этом мире удочерение диковинных ягнят является распространенным и социально одобряемым явлением, в котором нет ничего необычного.
В «Агнце» зрителя сразу помещают в ту самую кромешную, изолированную от большого мира глушь и надолго оставляют с ней один на один без всякого руководства, отчего он, конечно, чувствует себя неуютно. Пугаться ли ему, глядя на необычного детеныша, или умиляться? С чем он имеет дело – с доброй историей, жутким кошмаром или абсурдом в духе Дэвида Линча? Зрителя в «Агнце» тревожит не страшное, а собственная неспособность это страшное распознать – словом, сориентироваться в своих эмоциях. Лишь в середине фильма на ферме появляется новый персонаж, который, немного понаблюдав, помявшись и поиграв желваками, наконец озвучит давно мучающий зрителя вопрос: «Что здесь происходит?»
Кадр из фильма “Агнец”
Действительно: что? Происходящее кажется одновременно страшным и смешным, абсурдным и обыденным – в зависимости от того, воспринимать ли его в контексте фольклорной условности или с точки зрения реалистического «здравого смысла». Йоханнссон не делает попыток разрешить эти противоречия, потому что на них-то он и строит свой фильм. Когда зритель уже готов решить, что Ингвар и Мария, пожалуй, слишком странные для того, чтобы быть реальными живыми людьми, и потому их надо воспринимать как условно-фольклорные фигуры, – в этот самый момент Йоханнссон дает сцену импровизированной вечеринки, во время которой герои болтают смешную чепуху, выпивают, дурачатся и ведут себя именно так, как ведут себя все нормальные люди на вечеринках.
Кадр из фильма “Агнец”
Режиссер не позволяет одержать верх ни той, ни другой оптике, искусно уводя свою работу от любой однозначной определенности. В конце концов дело происходит в Исландии – богатой, благополучной, но далекой и почти сказочной стране, затерянной в северных морях между давно уже не сказочными Европой и Америкой. И если есть на Земле места, где древний миф и современность могут на равных спорить друг с другом, не приходя к согласию, исландские ландшафты подходят для этого как нельзя лучше.
