«Из формально истинных предпосылок». Михаил Эдельштейн об очередном суде над историей

Немецкие солдаты обыскивают советского военнопленного во время Великой отечественной войны, 1941 год. Фото: SZ Photo / Forum

На днях Симоновский районный суд Москвы признал «Радио Свобода»* виновным в «распространении заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны», а также персонально о ветеране Великой Отечественной – маршале Георгии Жукове. Приговор – штраф 3 млн рублей.

Документ-призрак

Поводом к судебному разбирательству стала статья Бориса Соколова, вышедшая на сайте «Свободы» 16 августа прошлого года. Она была посвящена 80-летию известного сталинского приказа № 270, приравнивавшего пленных красноармейцев к дезертирам. Семьи сдавшихся в плен командиров и политработников подлежали по этому приказу аресту, а семьи рядовых бойцов лишались государственных пособий.

Впрочем, возбуждение фемиды вызвала не статья Соколова в целом, а тот ее фрагмент, где речь шла о «зловещей» и «драконовской», по определению автора, жуковской шифрограмме № 4976. Этот загадочный документ-призрак обсуждают уже лет 20 с лишним, хотя никто из историков с ним не знаком. То ли он не сохранился, то ли лежит засекреченным где-то в архивах, то ли – может быть и такое – его и вовсе никогда не существовало.

Единственный известный источник, в котором упоминается шифрограмма, – письмо начальника Главного политуправления ВМФ Ивана Рогова Георгию Маленкову от 5 октября 1941 года. Рогов докладывает начальству, что политуправление Балтфлота 28 сентября издало следующую директиву:

«Разъяснить всему личному составу кораблей и частей, что все семьи краснофлотцев, красноармейцев и командиров, перешедших на сторону врага, сдавшихся в плен врагу, будут немедленно расстреливаться как семьи предателей и изменников Родины, а также будут расстреливаться и все перебежавшие, сдавшиеся в плен врагу по их возвращении из плена».

Солдаты Красной армии, взятые плен солдатами вермахта, 1941 год. Фото: Sofla / Interfoto / Forum

Узнав об этой директиве, Рогов обвинил балтийцев в самоуправстве. Те в ответ сослались на помянутую шифрограмму Жукова (в ту пору – командующего Ленинградским фронтом), где – цитирую пересказ Роговым их пересказа – говорилось: «Разъяснить всему личному составу, что все семьи сдавшихся врагу будут расстреляны и по возвращении из плена они также будут все расстреляны». Рогов пожаловался в ЦК, и в январе 1942-го директива политуправления Балтфлота была отменена. Про дальнейшую судьбу документа за номером 4976 ничего не известно.

Как видим, предположение о том, что шифрограмма Жукова существовала, вполне закономерно. По крайней мере, представить, что высшие чины Балтфлота врут в 1941-м своему непосредственному начальнику, а тот по наивности пересказывает их вранье Маленкову, несколько труднее.

Кроме того, содержание гипотетической шифрограммы вполне согласуется с известными нам фактами о положении в те дни и недели на фронтах вообще и на Ленинградском фронте в частности. Вокруг Ленинграда только что сомкнулось кольцо блокады, город непрерывно обстреливается нацистской артиллерией, командование отчаянно пытается бороться с паникой, дезертирством, влиянием нацистской пропаганды.

Один за другим выходят приказы Военного совета фронта: о расстреле всех, кто оставляет во время боя оружие и бежит в тыл; о необходимости «немедленно принять меры к аресту и преданию суду членов семей» дезертиров, и т.д. Все эти документы известны, они опубликованы и широко используются в исторических исследованиях. Шифрограмма № 4976 в этом контексте не выглядит чем-то невероятным.

Но знатный историк депутат Милонов обратился по прочтении текста Соколова в Роскомнадзор, а тот возбудил дело на основании пункта 4.1 статьи 13.15 Административного Кодекса РФ. Статья эта, заметим, в последние годы сильно перекраивалась, а пункт 4.1 и вовсе свеженький – сочинен в апреле прошлого года специально для преследования историков-вольнодумцев.

…но за Жукова все равно обидно

Суд, надо отдать ему должное, подошел к делу основательно. Из архивов были истребованы все релевантные документы, и судья их тщательно прочитал и даже кое-как в них разобрался. То есть сделал очевидный вывод: да, есть доказательство – хотя единственное и косвенное – существования жуковской шифрограммы – то самое письмо Рогова Маленкову.

Но вместо того чтобы сделать из этого вывода следующий: раз так, следовательно, дискуссии об этом документе в работах по истории войны неизбежны и уместны, – судья начал запутывать дело. Например, подробно рассказывать о другом приказе Жукова, от 17 сентября, в котором, мол, никаких упоминаний о расстреле членов семей военнопленных не имеется.

Георгий Жуков (второй слева в первом ряду) с союзниками в Берлине около Браденбургских ворот. Германия, 12 июля 1945 года. Фото: Imperial War Museums / Wikipedia Commons

С этим приказом – «Об ответственности за несанкционированное оставление занимаемых рубежей», – кстати, тоже вышло забавно. Сотрудники ЦАМО сообщили суду, что он находится «на сов. секретном хранении» – на самом деле он опубликован без малого 20 лет тому назад и вполне доступен, в том числе и в интернете. Но в любом случае это другой приказ, и его упоминание – это просто уход от разговора по существу.

За вычетом этой путаницы все, что Роскомнадзор и суд смогли предъявить «Свободе», – что в статье Соколова шифрограмма Жукова называется «приказом», а это не так. Эта простая мысль размазана в постановлении суда на огромный абзац и прикрыта какими-то псевдолингвистическими рассуждениями, но в сухом остатке там только она.

И в финале главное обвинение: «Автор в своих рассуждениях провоцирует ложные выводы из формально истинных предпосылок, тем самым подрывая в глазах читателя авторитет маршала Советского Союза Г.К. Жукова». То есть факты вроде как соответствуют, но за маршала все равно обидно. Прорыв в юриспруденции и логике.

Разумеется, сколько-нибудь детально разбирать судебное постановление – занятие довольно бессмысленное. Пафос его очевиден и без всякого чтения: нечего рассуждать об истории войны, на то есть специально обученные люди и даже целые «научные коллективы». И если для этого надо, чтобы приговор суда противоречил материалам дела, значит, будет противоречить, проблем-то.

И последнее. Большинство работ Бориса Соколова – это ангажированная историческая публицистика, неряшливая в деталях, датах и терминах, поверхностная и предвзятая в интерпретациях. Это относится и к статье от 16 августа, и к фрагменту о жуковской шифрограмме. Но ко всему вышесказанному это никакого отношения не имеет. Потому что когда правильность терминологии в сочинениях на исторические темы начинает оценивать районный суд, он автоматически превращается в главную угрозу истории как науке.

Михаил Эдельштейн для «Вот Так»

* «Радио Свобода» признано в России “иностранным агентом”, это одно из первых СМИ, попавших в реестр Минюста