«А потом товарищ Волин нам что-нибудь запретит». Хорошая и плохая новость
Госдума приняла в третьем чтении поправки в закон об образовании. Впереди их утверждение Советом Федерации и президентом. Противники поправок утверждают, что их принятие может привести к параличу просветительской деятельности в России.
По этому поводу, как водится, есть две новости – хорошая и плохая. Хорошая – с 1 июня, когда поправки вступят в силу, для просветителей, индивидуальных и коллективных, ничего не изменится. Плохая – поправки действительно частью бессмысленны, частью опасны.
На самом деле вольные лекторы не единственная мишень поправок. Вторая – университеты, точнее, их международные контакты. Теперь на участие в программе академического обмена или проведение конференции с участием иностранцев университет должен запрашивать разрешение вышестоящих инстанций. Идея вполне в логике той ксенофобной паранойи, которая шаг за шагом оформляется в полноценную государственную идеологию.
Порядок, условия и формы
Что до независимого просветительства, то непосредственно от принятых поправок оно не страдает. Скорее, под него подведена мина замедленного действия. Правительству РФ депутаты рекомендуют определить «порядок, условия и формы осуществления просветительской деятельности, а также порядок проведения контроля за ней».
В том, что такой контроль рано или поздно будет установлен, убеждают высказывания носителей тайного знания. Например, замглавы думского комитета по образованию и науке Любовь Духанина убеждена:
«Нужно выходить на отдельный большой закон о просветительской деятельности, который будет определять взаимодействие всех участников процесса вне зависимости от того, кто они: образовательная организация, индивидуальный предприниматель, некоммерческая организация или просто волонтер».
В общем, просветители волнуются не зря: государство твердо намерено и впредь не оставлять их своим попечением.
Тем не менее разработка правительственного регламента – дело будущего. Петиция против поправок, составленная астрофизиком Сергеем Поповым, набрала 240 тысяч подписей. Отозвать поправки призвал президиум РАН. Все это может повлиять на итоговый документ. А может, разумеется, не повлиять.
Косвенные следствия подобных инициатив часто пагубнее прямых
Но даже если до требований лицензировать просветительскую деятельность и визировать содержание лекций дело не дойдет, поправки могут принести немалый вред. Власть разговаривает с подданными языком намеков, и подданные эти намеки прекрасно считывают. Поэтому косвенные следствия подобных инициатив часто пагубнее прямых.
Принятые поправки запрещают просветителям разжигать «социальную, расовую, национальную или религиозную рознь», пропагандировать «исключительность, превосходство либо неполноценность граждан по признаку социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности», а также сообщать «недостоверные сведения об исторических, национальных, религиозных и культурных традициях народов». Казалось бы, зачем лишний раз пересказывать закон о противодействии экстремистской деятельности, принятый 20 лет назад и активно применяемый?
«Приедет и нашпионит, как последний сукин сын»
На самом деле это и есть главная цель и главная опасность поправок. Государство намекает, что все эти астрофизики ему подозрительны, и просит бдительных граждан за ними присматривать. В мозгу товарища майора формируется четкая связь между просветительством и экстремизмом.
Директора ДК и заведующие библиотеками получают сигнал задуматься, стоит ли связываться с незавизированными лекторами. А университетские бюрократы получают моральное право при слове «иностранец» ежиться и намекающе закатывать глаза к потолку. Известное же дело – «приедет и нашпионит, как последний сукин сын», а нам отвечать.
При этом определение просветительской деятельности сформулировано в поправках таким образом, что под него вполне попадает ролик какого-нибудь качка на YouTube или заметка на “Яндекс.Дзен”, в которой бабушка Аграфена из деревни Большие Липки делится своим фирменным рецептом приготовления блинов. То есть власть получает в свое распоряжение лишний инструмент, с помощью которого можно при желании прищучить если не любого, то почти любого. Скромный, но, безусловно, приятный бонус.
Карикатурист Борис Ефимов вспоминал, как в 1930-х он был на вечеринке в Жургазе – Журнально-газетном объединении, которым руководил его брат Михаил Кольцов. Эти встречи, как правило, сопровождались импровизированными концертными выступлениями известных артистов. И вот как-то ведущий объявляет:
— Сейчас Иван Семенович Козловский нам что-нибудь споет, потом Сергей Образцов покажет нам новую кукольную пародию, а потом…
И тут Катаев, ехидно глядя на присутствующего в зале начальника Главлита Бориса Волина, громко подхватывает:
— А потом товарищ Волин нам что-нибудь запретит.
Михаил Эдельштейн для «Вот Так»
* Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
