«Если кто-то будет жить свободно, то на их фоне будет казаться, что ты урод. А так все уроды». Мама Юли Цветковой о судах, любви и эмиграции
На художницу, режиссерку и ЛГБТ-активистку Юлию Цветкову заведено три административных и одно уголовное дело за рисунки. На ее маму — еще одно: административное, за нарушение социальной изоляции. Мы поговорили с Анной Ходыревой, мамой Юлии, обо всех административных и уголовных делах и о том, каково это: полтора года расследований, судов, обысков и любви в условиях тотальной ненависти.
О суде по второму делу о пропаганде «нетрадиционных отношений»
После суда 10 июля у Анны Ходыревой была пара часов на свои дела: побыть с дочерью, сходить в магазин. А затем — вечерние интервью с журналистами, утром — работа. Больше ни на что времени в последние месяцы у нее нет:
«У нас сейчас любимая фраза: “Сон — для слабаков”. <…> Так как все происходит страшно и бесправно, то единственное, что нас удерживает, — это огласка. Мне, честно говоря, все равно: буду я сегодня спать или нет. Потому что все то, что сегодня я видела на суде, — это похоже на спектакль. <…> Там очень мутная история. Это административный суд. Он должен идти по месту жительства. <…> У нас по месту жительства участок №32, а это №33. Эта судья уже судила Юлю на 50 тысяч по первой административке».
Адвокаты семьи написали ходатайство, где было указано: заседание должно проходить в другом суде. Но это ничего не изменило.
В начале процесса, как рассказывает Анна, судья заявила: «Мы не отправили вам повестку на заседание. Но вы же пришли». Оказалось, адвокаты семьи зашли на сайт суда вечером 8 июля. Выяснилось, что 10-го числа у них заседание. Юристы — в Екатеринбурге. Суд — в Комсомольске-на-Амуре, куда добраться можно не каждый день и только с пересадками. Адвокаты на заседание не успели, а Анне зайти вместе с дочерью не позволили — пандемия.
В этот же суд Юлия приходила несколько недель назад, чтобы снять материалы дела. Тоже одна. Девушке стало плохо, секретарь это видела, но «скорую» вызывать не стала. Юлия лежала в коридоре на скамейке, пока не смогла подняться. Еще и получила от охранника замечание, мол, «маску надень».
«Никто о ней не позаботился. Я секретарю суда говорю: “Вы не боитесь, что она в обморок упадет? Была же история. Могу ли я поприсутствовать на заседании? Я могу надеть маску, перчатки, все, что надо”. — “Нет, не можете. Ничего не можете”».
При этом на заседание пустили двоих представителей подразделения по делам несовершеннолетних в составе МВД России.
1 июля группа из более чем 50 человек, состоящая в основном из русскоязычных художниц и активисток, провела пикет у российского посольства в Берлине. Они требовали прекратить преследование российской художницы Юлии Цветковой. Мы писали об этом здесь. Берлин, Германия. Фото: Жанна Кремер / Vot-tak.tv
Юлия передала судье три ходатайства. Та их получила и заставила всех присутствующих выйти за дверь, причем несколько раз. Все ждали в коридоре не меньше сорока минут. Анна говорит, что судья могла в этот момент кому-то звонить.
Во время заседания также выяснилось, что в деле Юлии Цветковой появились новые материалы, в том числе из первого административного дела, по которому она уже выплатила штраф. Последнее слово девушки на суде начиналось с фразы:
«Уважаемый суд, я не до конца понимаю, за что меня сегодня судят».
Этого не понимала и ее мама, как, кажется, и никто в здании суда. Анна рассказывает, что у судьи на обвинительный приговор по делу ушло 15 минут. Причем штраф увеличился по сравнению с первым делом на 25 тысяч рублей ($352). Анна подводит итог заседания:
«Это фарс абсолютный. По сути, хотели судить ее без нее. Подписать в дело новые бумажки. А судья отказался вести протокол. В этом деле не было протокола, представляете?»
О влиянии Тимура Булатова
Анна Ходырева рассказывает, что на Юлию подано еще два заявления. Как и прежние, от Тимура Булатова. Этот человек, известный как борец против педагогов-гомосексуалов, не только обращается к силовикам с заявлениями на женщин, но и постоянно звонит им и пишет сообщения. Анна не выдержала и написала на него заявление:
«Он звонит мне и днем, и ночью, он мне пишет всякую дрянь. <…> Если честно, не в нем проблема. Теперь мы это знаем. Он губка. Он очень многого вообще не понимает. Он такой дурачок деревенский. Это ФСБ».
В приватном разговоре с представителем силовых структур Булатов признался, что такое внимание к Анне не его инициатива:
«Он сказал, что это заказ ФСБ. Что он должен меня довести. Чтобы я на каком-то очень важном мероприятии была истеричкой и что-то не то сделала. Он не скрывает этого».
Теперь Булатовым занимаются и органы опеки: «Он говорил гадости на камеру с ребенком на коленях. <…> Сейчас органы опеки им очень заинтересовались с нашей подачи. Я 24 года занимаюсь детьми. Когда невменяемый человек с ребенком на коленях говорит вещи, которые ребенок не может слышать в принципе, извините. Когда он фотается с ножами, у меня есть сомнения в его адекватности. Он ребенка учит поднять пальчик в воздух и сказать: “Нравственный джихад”. Ей 9 месяцев, она в колясочке сидит. И ей он рассказывает про “ЛГБТ-тварь”, и это самое мягкое, что он говорит».
Акция в поддержку Юлии Цветковой в Новосибирске, 11 июня 2020 года. Мы писали об этом здесь. Фото: twitter.com / nekoffeva
О работе «Спартанской студии»
Анна Ходырева преподает уже более 22 лет и заработала в Комсомольске-на-Амуре репутацию одного из лучших педагогов. Раньше в «Спартанской студии» было по 200 учеников. Здесь же работала и Юлия: мать и дочь были партнерами. После освещения дела Цветковой в студии альтернативного образования остались около 10 детей. И этому поспособствовали не только суды и пересуды.
В город недавно приезжала съемочная группа «Редакции» Алексея Пивоварова. После обысков в квартиру семья никого не впускает, снимать интервью решили в «Спартанской студии». И скоро туда пришел неизвестный мужчина, который представился сотрудником краевой администрации – мол пришел проконтролировать интервью и соблюдение перчаточно-масочного режима.
«Он орал, искал детей. Я отменила занятия. Вы думаете, родителям ок? Они настроились, ребенка подготовили, а я им пишу в общем чате: “Ребята, стоп. На нас нападение”. А дальше они видят в Facebook это нападение в прямом эфире. Кто вообще в здравом уме готов водить ребенка в место, где бесконечно приходят какие-то уроды и что-то непонятное делают»?
Вот так это выглядит. Ребята это ад какой-то ад и рекет
Opublikowany przez Юлия Цветкова Poniedziałek, 6 lipca 2020
На следующий день интервью перенесли в другое место. А незнакомец пришел к студии и два часа пинал дверь. Думал, видимо, что Анна, Юлия и журналисты от него прячутся.
«Что-то здесь у ФСБ переклинило, и я даже не понимаю, чего они хотят».
О следах Госдепа и стране, в которой не бывали
В здании суда Анна случайно столкнулась со знакомой юристкой. Та рассказала: к ней приходили из ФСБ и расспрашивали об Анне и Юлии, о спектаклях, пабликах во «ВКонтакте». А еще очень интересовались, на что они живут. И даже поделились «тайной информацией»: оказывается, деньги-то семья из Госдепа получает.
Видимо, как и Людмила Петрушевская, Владимир Познер, Ксения Собчак, Рената Литвинова, Максим Матвеев, Евгений Стычкин, которые записали видео в поддержку Юлии. Оказалось, что, по мнению представителей ФСБ из Комсомольска-на-Амуре, деньги у коварных США берет и Ирина Шихман, которая недавно выпустила программу о деле Цветковой.
А вы знали, что я работала в консульстве США и на госдеп? Вот и я не знала)А у полиции местной это главная версия. И по…
Opublikowany przez Юлия Цветкова Czwartek, 9 lipca 2020
А еще Анна и Юлия выяснили, что молодая художница якобы работала в посольстве США в Берлине и в Абхазии. При этом, если в столице Германии мама с дочерью были два раза по несколько дней, то границу Абхазии Юлия вообще никогда не пересекала.
«Я практически потеряла работу. Юлия не работает год. А все, кто видел слитую запись обыска нашей квартиры, в ужасе. Потому что у нас два выбитых стекла и мебель тридцатилетней давности. <…> Жить нам очень сложно сейчас. Это прямо адская история. Потому что они откусывают по кусочку».
О войне, любви и эмиграции
О том, что происходит с жизнью семьи, Анна рассуждает стоически:
«У нас нет выбора. Вот когда начинается война, вы же понимаете: усталость, не усталость. <…> Идешь, раненого вытаскиваешь».
К этой войне сначала Анна и Юлия относились несерьезно, мол, обвинение в распространении порнографии за рисунки? Порассматривают и закончат.
Страшно стало, когда Юлию на перроне забрали силовики, а потом пришли с обыском. И это за иллюстрации о любви: к себе, к людям, к семьям и детям.
«Мы [в России] очень плохо живем, мы никто себя не любим. <…> Мы рождаемся и живем очень скудно, почти в нищете. У нас нет достатка, чтобы мы купили не единственные кроссовки, а хотя бы пары две. У нас нет достатка, чтобы мы ездили на море каждый год спокойно, у нас нет достатка, чтобы мы ели вкусную еду столько, сколько мы хотим, а не раз в год. В нас очень силен Советский Союз, он никуда не делся. Моя мама 1941 года [рождения], она прошла войну, она прошла Брежнева, перестройку, Ельцина, Путина. Она живет на пенсию в 16 тысяч [$225 в месяц]. И я говорю: “Неужели, тебя это устраивает?” А она мне говорит: “Я хорошо живу, мне на все хватает”. <…> А дальше она мне жалуется: “Я могу только тысячу рублей [$14] в неделю потратить на продукты”. <…> Мне кажется, как бабушки не жили, так дальше и никому жить нельзя. Если кто-то будет жить свободно, то на их фоне будет казаться, что ты урод. А так все уроды. И вроде нормально. <…> У нас интересный гламур, где девочка должна быть с накачанными губами, худая, плоская, на высоком каблуке. <…> А парень может быть с жирком, с животиночкой, в трэниках (сохранена авторская стилистика. — Примеч. ред.). <…> Она такого отхватила чувачка хотя бы при деньгах, она хотя бы летает в Финляндию отдыхать. А ты с двумя пакетами, тремя детьми. Муж, который пришел, на диван брыкнулся и стал каналы переключать. Конечно, мы не любим себя. А самое страшно, что мы не хотим, чтобы кто-то любил».
Если дело Юлии закончится благополучно, вместе с Анной они эмигрируют. Юлия, которая работает в студии с 3 лет, выучила четыре языка, рисует, ставит театральные постановки.И Анна, которая потратила 24 года на преподавание. Люди, которые учили и учат детей мыслить свободно, а взрослых — любить и принимать себя, больше не видят для себя места в России.
«Сейчас на меня где-то гуляет административка за пропаганду ЛГБТ, а через 5 лет достают, переводят в уголовную статью. И мне будет интересно в этой стране? Нет. Нельзя в этой стране оставаться больше».
В Санкт-Петербурге на Невском проспекте активистки провели акцию с фаерами и баннером в поддержку Юлии Цветковой, 27 июня 2020 года. Мы писали об этом здесь. Фото: t.me/o_reality_news
Коротко о деле Юлии Цветковой
В феврале 2019-го Юлия Цветкова была руководительницей детского театра «Мерак». Тогда мэрия Комсомольска-на-Амуре запретила фестиваль активистского искусства «Цвет шафрана». На фестивале должны были показать спектакль «Розовые и голубые», где играли дети от 6 до 17 лет. Постановку против оружия, буллинга и гендерных стереотипов полиция проверяла из-за жалоб на гей-пропаганду. Воспитанников театра допрашивали как потерпевших.
Юлия попыталась провести фестиваль во второй раз. Тогда ее впервые вызвали в полицию. Силовики заинтересовались работами режиссерки, а после и ее художественной деятельностью. Девушку вызывали на допросы и профилактические беседы. Но она не испугалась: организовывала лекции о ГУЛАГе, антимилитаризме, ЛГБТ, продолжала ставить спектакль «Розовые и голубые».
Также девушка вела паблик «Монологи вагины» (по одноименной пьесе Ив Энслер) во «ВКонтакте». Сообщество было призвано снять стигму с женского тела. Вот только рисунками, изображающими вульву, заинтересовались силовики.
Было заведено уголовное дело за распространение порнографии, по которому Юлия сначала проходила свидетельницей, а позже — обвиняемой. Следствие посчитало, что иллюстрации бодипозитивного проекта #женщина_не_кукла совращают детей.
В ноябре 2019-го художницу задержали на вокзале по возвращении из Санкт-Петербурга с фестиваля «Ребра Евы». В ее доме и студии прошли обыски. С девушки взяли подписку о невыезде, а позже посадили под домашний арест до марта 2020 года. Юлии грозит до шести лет лишения свободы за рисунки с изображением женского тела.
Помимо этого на Юлию завели три административных дела за пропаганду «нетрадиционных отношений» и тоже за рисунки. По первому она уже выплатила штраф — 50 тысяч рублей ($705).
По второму (за иллюстрацию «Семья там, где любовь. Поддержите ЛГБТ+ семьи») 10 июля суд назначил ей штраф в 75 тысяч рублей ($1052). Защита планирует обжаловать приговор.
По третьему делу пока ведется расследование. Его завели за пост #ДаВыберу — ответ на скандальный ролик о геях-усыновителях, заканчивающийся фразой: «Такую Россию ты выберешь? Реши будущее страны, голосуй за поправки в Конституцию».
Читайте нас в Telegram
