Вождь ненужных людей. Иван Давыдов об «оговорке» Путина

Владимир Путин. Фото: Михаил Клементьев / Reuters / Forum

Президент под занавес года встретился с членами Совета по правам человека. Это традиция. Такое обязательное предновогоднее шоу. Беседа – это уже вопреки традиции – вышла довольно содержательной. Никаких особых надежд на то, что права человека в России процветут, правда, не появилось, но о президенте – да и о себе, кстати, то есть о стране, – внимательный читатель стенограммы может узнать кое-что новое.

Президент «оговорился»?

Я хочу сосредоточиться на одной конкретной реплике Владимира Путина. Сотрудница RT Екатерина Винокурова попросила его прокомментировать ситуацию с Иваном Сафроновым. Сафронов – в прошлом журналист «Коммерсанта», затем советник главы «Роскосмоса» Дмитрия Рогозина – вот уже несколько месяцев сидит в СИЗО. Его обвиняют в государственной измене. Никакие подробности дела до сих пор не известны. Никто не знает вообще ничего: ни адвокаты, ни журналисты, ни сам Сафронов.

Президент не сразу сообразил, о чем его спрашивают, но потом все-таки сориентировался:

«Я понял, вспомнил, о чем идет речь. Но его же осудили не за то, что он работал журналистом, не за его профессиональную журналистскую деятельность, а за период его работы в качестве советника в “Роскосмосе” и за ту информацию, которую он передавал, мы так понимаем, насколько я знаю, сотрудникам одной из европейских спецслужб – за это, а не за работу в “Коммерсанте”, откуда он уже ушел. Вообще, госизмена, конечно, это тяжкое преступление, как и любое предательство. Это предательство своего народа, и предатели должны понести суровое наказание за все, что они делают».

Кое-какая корпоративная солидарность в журналистском цехе еще жива: на слова Путина сразу же обратили внимание. Сафронова не «осудили», никакого суда пока не было, это очень серьезная ошибка. И даже пресс-служба «Роскосмоса» молниеносно вступилась за бывшего сотрудника: в корпорации заявили, что Сафронов у них работал в основном на удаленке, а доступа к гостайне вообще не имел и, соответственно, никаких секретов иностранным спецслужбам раскрыть не мог.

Пресс-секретарю главы государства Дмитрию Пескову даже оправдываться пришлось сразу после встречи: он сообщил, что президент «оговорился».

На режиссуру «предновогоднего шоу» наплевали?

И тут любопытно даже не то, что Путин допустил две довольно весомых «оговорки» (ну проявим гуманизм, воспользуемся термином Пескова, чтобы более жестких слов не подбирать). Встреча с членами СПЧ, как выше уже сказано, – именно шоу. Члены Совета заранее согласовывают круг тем, которые собираются обсудить с президентом. В администрации президента выбирают наиболее выигрышные вопросы и готовят для президента справки. Смысл мероприятия не в том, чтобы как-то прояснить положение дел с правами человека в стране, а в том, чтобы лишний раз показать публике, что вождь контролирует вообще все и владеет ситуацией во всех областях. Даже и в такой скучной, как правозащита.

Правозащитников, кстати, упрекнуть не хочу. Иногда и в ходе этой театральной постановки удается кому-то помочь. Уже немало.

На этот раз все было точно так же: 7 декабря, за три дня до беседы с Путиным, члены СПЧ доложили Сергею Кириенко, который отвечает в администрации президента за внутреннюю политику, о чем именно они собираются говорить. Вопросы были известны, времени на подготовку безупречных ответов вполне хватало.

Однако как минимум один из ответов получился таким, что даже в пресс-службе «Роскосмоса» нашлись люди, рискнувшие прямо заявить, будто президент… Как бы это мягко? Сказал не совсем правду. Немного оговорился.

Глава “Роскосмоса” Дмитрий Рогозин. Фото: Reuters / Forum

Впрочем, тут тоже своя традиция. Во главе «Роскосмоса» – известный фрондер, которому уже случалось обвинять президента во лжи. В ноябре 2019-го в ходе одного из правительственных совещаний Путин возмутился масштабами воровства на космодроме «Восточный». Через некоторое время появилась реакция Дмитрия Рогозина: «Никаких оснований беспокоиться по поводу того, что деньги расходуются неэффективно, у нас пока нет, каких-то фактов тревожных — тоже нет». С Рогозиным после этого не случилось ничего плохого, а с космодромом – ничего хорошего. В общем, как ни странно, так тоже можно. Но вернемся все-таки в декабрь 2020-го.

Из истории с неуклюжим ответом на острый вопрос делается почему-то странный вывод: видимо, клерки из администрации халатно отнеслись к своим обязанностям и не подготовили для президента толковой справки. А если они себе такое позволяют – значит, президент, отсиживающийся в загородном имении, – не особенно уже влиятельная фигура, что-то вроде очередной декорации внутри декоративного государства, которое сам же и построил. Подчиненные уже не воспринимают его всерьез. Ну не стали бы ведь эти ушлые и опытные люди рисковать без повода. Получается, нет никакого риска в том, чтобы выставить президента в довольно нелепом виде, наплевав на режиссуру традиционного предновогоднего шоу.

Стараться ради прав, прости Господи, человека?

Между прочим, это был бы даже оптимистичный вывод, если подумать, вот только я не понимаю, откуда тут взяться оптимизму. Если шоу готовят кое-как – это вовсе не значит, что организаторам плевать на главного героя. Это, скорее, значит, что герою плевать на зрителей. Вождю нет никакой необходимости кривляться перед публикой, изображая заинтересованность в судьбе какого-то там «предателя родины». Государство достраивает эшелонированную оборону, исключает для общества любую возможность хоть как-то вмешаться в собственные действия. Ни в ходе выборов, ни посредством публикаций в уцелевших почему-то до сих пор свободных СМИ. Людям нет места в этой схеме. Люди не нужны.

Летняя присяга при пне, изувечившая Конституцию, породила много смешных шуток, но не породила заметного протеста. Вопрос с передачей власти от Путина к Путину решен на ближайшие шестнадцать лет, а шестнадцать лет – это почти вечность. Чего ради теперь Путину стараться и что-то там демонстрировать зрителям?

Да еще и когда речь – о правах, прости Господи, человека. Которые наверняка придумали в ЦРУ, чтобы осложнить жизнь нашей славной державе.

У президента много дел поважнее. Надо «поднять вопрос о защите чувств верующих на международных площадках», например. И вернуть собственную молодость, зарегулировав, как в славные советские времена, цены на макароны.

А вы тут права какие-то выдумываете. Стыдно должно быть.

Публицист Иван Давыдов для Vot Tak TV