Мемориальная тоска. Что происходит с памятниками погибшим в волнениях 1991 и 1993 гг. в Москве
Они находятся в самом центре Москвы, но мало кто о них знает, немногие их замечают. Их не найти среди объектов культурного наследия, и даже на онлайн-картах они указаны довольно выборочно. Официальный памятник и «народный мемориал». Полузаброшенный и регулярно обновляемый. Незаметный над тоннелем и расположенный на протяжении квартала. Памятники погибшим – троим защитникам российской демократии от ГКЧП, и десяткам оборонявших советскую власть от президента Ельцина. Корреспондент «Вот Так» разбирался, кто о них заботится и что им грозит.
Защитникам советской власти – зелёный свет
В 1905 году на Пресне и окрест неё проходили бои взбудораженных революционной пропагандой рабочих с полицией и правительственными войсками – за советскую власть, в 1991 году здесь народ защищал Дом советов РСФСР от путчистов – вышел против советской власти, в 1993 году оборона Белого дома вновь велась за советскую власть.
Последнему из вооружённых столкновений на Пресне и посвящена «мемориальная территория 1993 года». У неё очень выгодное расположение – между станцией метро Краснопресненская и Белым домом, в котором располагается аппарат российского правительства. Сама «мемориальная территория» находится на Дружинниковской улице между ул. Заморёнова и ул. Рочдельской (де-факто территорией дома правительства), это семь различных объектов вдоль забора стадиона «Красная Пресня»: стенды с фотографиями погибших и пропавших без вести, тумба с газетными статьями и листовками (порой весьма своеобразного содержания, которым, будь они изготовлены сейчас, наверняка заинтересовались бы правоохранительные органы), фрагмент баррикады, киот в форме часовенки, несколько кенотафов и флаги СССР на высоких металлических палках.
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Кроме того, частью территории является и забор стадиона, отдалённо напоминающий Берлинскую стену – местами разрисованный в траурных красно-чёрных тонах, местами покрытый надписями вроде «Помним 1993», «СССР», «666 ЕБН = кат», а на кустах и деревцах повязаны красные и чёрные ленты. Один из кенотафов с флагом СССР расположен прямо напротив Белого дома и наверняка виден из некоторых высоких кабинетов. Мимо мемориала постоянно ходят люди, некоторые останавливаются почитать.
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
«Мемориальная территория» не имеет официального статуса, признают те, кто за ней ухаживает. «Я лично не знаю, [какое у неё правовое положение]. По сути своей, это самострой», – говорит участник обороны мятежного Белого дома Михаил Смирнов, возглавляющий правление РБОФ – организации с длинным названием «Региональный благотворительный общественный фонд содействия увековечению памяти погибших граждан в сентябре-октябре 1993 года».
Он вспоминает, что мемориал возник стихийно, сразу после окончания противостояния:
«Некоторые из защитников Верховного совета не могли уехать домой, а приехали они с разных концов Советского Союза. Люди собирались там, общались. И так возникла инициативная группа во главе с художником-монументалистом Андреем Подшиваловым, они из подсобных средств сделали эти знаки – часть баррикад, повесили растяжку из трёх флагов (Андреевский, СССР, имперский), поставили киот, деревянную стелу красно-чёрных цветов с фотографиями убитых, потом товарищи из “Трудовой России” на бугорке напротив Белого дома установили флаг СССР и памятный знак вроде надгробия, – говорит Смирнов. – Сейчас у стадиона металлическая ограда, а тогда был бетонный забор с разными надписями. Всё делали стихийно, по горячим следам».
Власти в 90-х не возражали против антиправительственного мемориала, утверждает он. «Если б они нам мешали, ничего бы не было, – усмехается председатель правления РБОФ. – Но эта территория впоследствии претерпевала изменения, постольку-поскольку было сделано в 1994 году наспех, а со временем подгнила растяжка, проржавело там. В 2002 году мы создали фонд и постановили обновить мемориальную территорию: поставили нынешний стенд, обновили материалы. Тут ещё какой момент: когда ребята устанавливали материалы, это было на злобу дня, про Сталина и так далее, то есть уходили от темы. Мы сделали его отражающим в документальной форме события тех дней – газетные материалы, листовки, фотографии, а также материалы о деятельности фонда».
По словам Михаила Смирнова, основные заботы по уходу за мемориалом взяли на себя члены «Вахты памяти», инициативной группы Подшивалова, Владимир Волков и Анна Ермакова, но «постоянного закрепления членов фонда нет, постольку-поскольку мы народ пожилой»: «Уборкой занимался в основном Волков, а Анна Ермакова взяла на себя покраску забора, но она женщина странная. Ей уже за 80, и она никому не даёт помогать себе, говорит “я от пенсии откладываю, покупаю краску”, и сколько раз мы говорили “сами знаете, возраст, мало ли что, скажите хоть, какие краски берёте, уж размеры-то мы видим, а краска дело такое, облезет или ещё что”, но она ничем не делится». На вопрос, есть ли среди участников фонда молодые люди, Смирнов коротко отвечает: «Есть, но мало».
Так же сдержанно он рассказывает о финансах: «Смена стенда обошлась в 80 тыс., ежегодно венок возлагаем, покраска забора, а цветы – это небольшие деньги. По-разному выходит». Средней суммой ежегодных расходов на поддержание мемориальной территории Михаил Смирнов назвал 2-5 тыс. рублей. При этом в его отчётном докладе за 2018 год говорится, что покраска знаков и обновление материалов обошлись фонду в сумму более 12 тыс. рублей, а на венки и цветы в годовщину событий 1993 г. потрачено 16 тыс. рублей. Согласно тому же докладу председателя правления, за 2018 год в фонд поступило 356 830 руб., и в 2019 г. на различные расходы планировалось потратить 285 460 руб., из которых на административно-хозяйственные предлагалось выделить 31 тыс.
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Членских взносов в фонде нет, утверждает Михаил Смирнов, но уточняет, что решением правления каждый участник фонда ежегодно платит 5% от своего среднего ежемесячного дохода. Нет и крупных спонсоров, хотя среди участников фонда партия «Коммунисты России» Максима Сурайкина и «Российский общенародный союз» бывшего вице-спикера Госдумы Сергея Бабурина.
«Понимаешь, как спросишь у кого помощи, так сразу спрашивают “А как на это смотрит “Единая Россия”?”. Финансовое положение и у Бабурина, и у товарища Максима [Сурайкина] хреновое, поэтому мы имеем от них только моральную поддержку – приглашают на мероприятия, дают слово, там я могу просить о пожертвованиях. Избегают нас спонсоры почему-то», – вздыхает Смирнов.
Основная цель фонда – увековечить память погибших в сентябре-октябре 1993 г., для этого планируется не только сохранить мемориальную территорию, но и поставить памятник погибшим защитникам Верховного совета. Разрешение на его установку Мосгордума дала ещё в 2006 г., возложив затраты на инициаторов и оценив стоимость изготовления и возведения памятника в 20 млн руб. В том же докладе 2019 года Смирнов говорил: «В отчётном периоде в фонд поступило пожертвований на сумму 1 075 551 руб.», затем перечисляя участников фонда, внесших более 5 тыс. (самым крупным был взнос 113 733 руб. от А. Найденовича, сам Смирнов пожертвовал 13 460 руб.). Упоминается и вклад Бабурина – 30 экземпляров автобиографической книги, на продаже которой фонд заработал 6650 руб.
Макет памятника активисты обсуждали дважды, и оба раза проект вызвал протесты атеистов: в первом варианте был «фрагмент религиозного плана» – фигура Богородицы на постаменте, во втором уже три стелы с горельефами на лицевой стороне и текстами с обратной, а перед стелами – «женщина, стилизованный образ Богородицы с покровом, но опять людей не устроило».
Может создаться впечатление, что до мемориальной территории есть дело только РБОФ, но это не так. Существует организация «Память 93-го», которая ведёт два практически идентичных сайта, где несколько раз указывает, что не имеет отношения к РБОФ. Представитель «Памяти 93-го» Владислав Ельников, подписавшийся «участником обороны Верховного Совета в 1993-м году и защиты Новороссии в 2015-2016 гг.», отказался от комментариев, заявив:
«Мы отвергаем связи с враждебными ресурсами вроде вашего vot-tak.tv».
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Несмотря на благоволение (или, как минимум, непротивление) властей, не всё у защитников памяти 1993 г. безоблачно. Возникли территориальные претензии: «В 2010-х стали проявляться попытки сноса – с момента передачи в аренду земельного участка ООО “Новая лига”, которое занимается реконструкцией стадиона “Красная Пресня”, – рассказывает Смирнов. – Мне позвонили в 2018-м из этой организации, сказали, что их земельный участок проходит до границы кромки тротуара и они планируют перенести ограду стадиона, тогда наш мемориал окажется на территории стадиона. Мы решили бороться. Обратились в Мосгордуму, во фракцию КПРФ, а один наш товарищ знал [депутата Андрея] Клычкова, который теперь губернатор Орловской области, он подключился, писал запросы и нас оставили в покое. А в 2019-м была встреча с главой управы, предлагали взамен мемориальной территории поставить стелу на территории музея Пресни. Большинство участников фонда выступили за сохранение мемориальной территории, решили составить открытое письмо о сложившейся ситуации. Я пошёл к Бабурину, он предложил написать лидерам думских фракций. Написали. Пришёл ответ от Жириновского, Неверова, и этого, как его, Миронова. А от Зюганова нет. Направили они наше обращение в правительство Москвы. Сейчас 2020-й, никаких поползновений нет».
При этом в апреле 2019 г. архитектурный совет Москвы отправил на доработку проект ледового центра на стадионе «Красная Пресня». Как сообщалось, трёхэтажное здание площадью порядка 16 тыс. кв. м должно было появиться по адресу Дружинниковская ул., вл. 18, и стилистически сочетаться с Белым домом. После обсуждения в апреле прошлого года новостей о проекте не было.
Также остаются невыясненными правовой статус мемориала и планы реконструкции стадиона: пресс-служба мэрии, департамент культурного наследия, префектура ЦАО руководство ООО «Новая лига» на момент публикации не ответили на запросы vot-tak.tv, управа Пресненского района сообщила, что эти вопросы не входят в её полномочия.
Депутат Мосгордумы от 43 округа, в который входят Арбат и Пресня, Сергей Митрохин сообщил vot-tak.tv, что к нему обращений по поводу мемориальной территории не поступало и даже не сразу вспомнил, о чём именно речь, но высказался против установки памятника защитникам Верховного совета:
«Это федеральная земля, а я занимался самим стадионом и 10 лет назад не позволил правительству России снести парк с целью строительства парламентского центра. Как я понимаю, на Дружинниковской улице нестационарные объекты. По поводу памятника – это тот случай, когда власти должны реагировать на пожелания москвичей; если есть заявки, рассматривает общественный совет и принимает решение. Это депутаты Пресни должны решать. Лично я не считаю, что нужен какой-то мемориал, – говорит Митрохин. – Там действительно погибло много людей, это ужасная трагедия, но это было крайне противоречивое событие, в обществе неоднозначное отношение к нему. У нас нет мемориала защитникам Москвы от большевиков в 1917 г., я добивался установки мемориальной доски на Александровском училище, ничего не добился. У нас нет памятника другим выдающимся личностям, например, Михаилу Воротынскому, спасшему Москву от крымского хана, а гораздо более мелким стоит куча памятников».
«Здесь мы объединили вселенское православие»
Есть возле Белого дома и другой памятник защитникам Белого дома – мемориальная часовня в сквере напротив стадиона.
В некотором роде, часовня там не одинока – за ней стоит памятник участникам восстаний на Пресне 1905 и 1920 годов, на котором углём дописаны 1991 и 1993 годы, а перед часовней стоит памятный крест без какой-либо надписи (раньше на этом месте был памятник Павлику Морозову). Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Почти каждый день часовня открыта для посещения. В ней дежурит дружелюбный мужчина средних лет, бородой и причёской напоминающий писателя Солженицына. Он охотно рассказывает о событиях 1993 года и подтекстах изображений на иконах. Это Александр Алексеев, он возглавляет общественное объединение «Троицкий православный собор», о котором говорит: «Это не здание, а весь народ. В наше международное движение входят Центр православного кино, различные братства, благотворительные фонды, мы занимаемся работой по изменению духовного состояния общества». В разговоре он сетует, что современное образование не включает в себя обучение вхождению в чужой род (при заключении брака) и традиционным нормам семейной жизни.
На видном месте стоит фотография молодого Алексеева с патриархом Алексием II – именно предыдущий предстоятель РПЦ одобрил возведение часовни Воздвижения Честнаго Креста Господня у Дома Правительства (на табличке возле двери также добавлено «в память о погибших защитниках Отечества в октябре 1993 г.»). Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
В одной из газет, которую демонстрирует Алексеев, говорится: «Александр Алексеев, в недавнем прошлом послушник Троице-Сергиевой лавры, получил благословение на занятие духовно-просветительской деятельностью».
«В 1994 году я получил благословение [на строительство часовни от] святейшего патриарха и его духовника, старца Кирилла (Павлова), архимандрита Троице-Сергиевой лавры. Вы знаете кто это? Он известен как защитник Сталинграда, дом Павлова защищал (архимандрит Кирилл (Павлов) действительно участвовал в обороне Сталинграда, но дом Павлова защищал его однофамилец – прим. авт.). Часовня изначально планировалась как памятная, – рассказывает Алексеев. – Нужно понимать, что Церковь молится о народе и аполитична, независимо от того, кто есть законная власть (тогда это был Верховный совет – высшая законодательная власть, и люди вышли защищать нормы закона)».
Сейчас Александр Алексеев, упоминая собственное участие в обороне Белого дома, обтекаемо говорит о своём статусе, упоминая лишь, что был сперва послушником лавры, а затем старостой храма Николы в Подкопаях – старинной церкви в центре Москвы. Показывая фотографии с молебнов в учреждениях Минобороны и крестных ходов, он сперва не отвечает на вопросы о церковном статусе, затем сухо говорит «Как я был послушником, так и несу послушание», уточняя, что уже не является послушником лавры. Он говорит, что предпочитает встречать людей как равный им мирянин, потому что так людям будто бы легче доверять, но потом поверх зелёного пиджака надевает серый подрясник: «Мы же в часовне».
Получив устное благословение патриарха, Алексеев начал добиваться разрешения на строительство часовни и у светских властей. «В 1995 году получили одобрение правительства Москвы, распоряжение от префекта ЦАО Музыкантского, а до того документы согласовывались во всех департаментах – примерно 15 структур должны были дать согласие, поставить печати. Потом получили акт резервирования – здесь была лужайка», – вспоминает он.
Правда, после этого община столкнулась с проблемой там, где не ждали – в патриархии. «Окружение святейшего пыталось построить интригу, будто бы патриарх не благословил эту часовню – я же ограничился устным благословением, письменного согласия не спрашивал, – рассказывает Александр Алексеев. – Потом я снова с патриархом встретился, на военном вертолёте из Твери летел с ним на прилуку Волги. Из администрации президента было письмо Лужкову, что часовня вне закона, но какие бы комиссии ни приходили, они видели все документы». По его словам, содействовал строительству часовни Борис Немцов: «Мой друг Виктор Аксючиц возглавлял аппарат вице-премьера Немцова, они помогли решить проблему, а потом и патриарх подписал документ, согласно которому часовня в ведении патриархии».
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
На строительство часовни Алексеев потратил 580 млн (неденоминированных рублей), из которых 350 млн были взяты в кредит, выплачивавшийся в течение пяти лет. В итоге часовня была возведена в 1996 г. «Мы создали общину, но знали, что в патриархии были силы, которые игнорировали решение патриарха, поэтому брали в общину только самых достойных. Решили, что будем автономны», – говорит Алексеев. Так и вышло. Несмотря на то, что в бумаге от Алексия II было сказано, что часовня принимается в ведение Московской патриархии, возникли проблемы с благочинным – начальником церковного округа, на территории которого стоит часовня – о. Владимиром Деваковым: «Он угрожал священникам прещениями, снять сан, если кто-то придёт сюда молиться; грозился, что попросит Лужкова пригнать бульдозер и снести. Настоятелем нашим стал заштатный священник о. Анатолий Горбунов». Но проблемы со священноначалием в далёком прошлом, подчёркивает Александр Алексеев – год назад он пришёл в храм к благочинному и они попросили друг у друга прощения.
Особенность часовни в том, что будучи в юрисдикции РПЦ, она открыта для всех православных: «Мы приняли обращение ко всем на тот момент – РПЦ, РПЦЗ, катакомбным, старообрядцам, – у нас есть договорённость, что общины со своим священником могут приходить сюда и молиться, служить. У нас есть документ, что признаны старообрядцами. Так мы объединили вселенское православие здесь. Приходят примерно раз в неделю, здесь по-разному – панихида, молебен, всё по желанию».
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Часовню официально не освящали, хотя в ней есть алтарь и совершаются богослужения (Алексеев об этом прямо не сказал, но факт совершения таинств подтвердила пришедшая в часовню во время интервью женщина). Староста храма объясняет это тем, что «ни священник, ни патриарх не являются источником благодати»: «Освящает Сам Бог, источник благодати в Святой Троице». При этом он говорит, что хорошо знаком с патриархом Кириллом: «Мы вместе создавали Всемирный русский собор».
Так же неохотно, как о конкретике богослужений, Алексеев говорит и о расходах: «Когда строили, нужны были серьёзные средства, а теперь-то больших средств не требуется. Я скромно живу, как Бог посылает, довольствуюсь малым. Одежду и обувь друзья дарят, другие бы такое не надели, а я ношу».
Об участниках защиты Белого дома Алексеев говорит так: «Это сейчас говорят, что были “красно-коричневые”, коммунисты, националисты, но эти люди защищали народную власть – не просто законодательную, а из представителей народа. Баркашовцы пришли в последний момент – это была провокация генерала КГБ Бобкова, чтобы замарать честь Верховного совета. Про нас тоже разное говорили, а мы принимали самое активное участие – ходили с иконами, хоругвями, раздавали солдатам оцепления газеты, чтобы не было кровопролития. Кресты, иконы на мемориал [у стадиона] я давал, их установили организации, которые пока не пришли к вере. А общаемся мы со всеми. Коммунисты – не атеисты на сегодня, некоторые из них во время нашего паломничества приняли крещение в Пскове».
По его словам, часовню навещают чиновники из соседнего Белого дома: «Окружение премьера и при Медведеве, и при Примакове сюда приходят. С референтами мы дружим, они даже по 5 тыс. собирали на Пасху, чтобы как-то поддержать нас. И пристройку к часовне при их участии сделали».
Пробитое знамя демократии
В 15 минутах ходьбы от мемориальной территории у Белого дома находится другой памятник – погибшим защитникам демократии в России: убитым в 1991 году в ночь на 21 августа Дмитрию Комарю, Илье Кричевскому, Владимиру Усову, которые среди других горожан пытались задержать продвижение военной техники.
Этот памятник расположен парадоксально: на более проходном месте (пересечение Новинского бульвара и Нового Арбата), но удивительно незаметен. Каменный монумент с именами погибших в дни путча и флагшток рядом с ним стоят у самой кромки ограждения автомобильного тоннеля. К памятнику ни с одной из трёх сторон не ведёт легальный переход, зато возле него активно ездят машины и перебегать дорогу приходится на свой страх и риск.
Люди здесь не ходят – для перехода нужно пройти ближе к Новому Арбату, а других причин идти мимо памятника как будто и нет. Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
К флагштоку прикреплён большой запылённый венок, к которому привязан пластиковый флаг Израиля. Возможно, это чья-то частная инициатива, учитывая национальность одного из троих погибших в тоннеле, а может и провокация.
В пресс-службе посольства Израиля нам ответили, что не причастны к этому: «Нам неизвестно об инициативах либо организациях, которые инициировали возложение венка с флагом Израиля к памятнику. Посольство Израиля в РФ не имеет к данному событию какого-либо отношения и не видит возможным комментировать частные, анонимные инициативы». Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
На протяжении 13 лет к памятнику погибшим защитникам российской демократии каждый год возлагали венок от президента, в 2004 году эта традиция прервалась.
Не очень понятно, кто следит за его состоянием: мэрия Москвы, департамент культурного наследия и префектура ЦАО на момент публикации не ответили на запрос. Депутат Мосгордумы Митрохин заявил: «Городские власти, это их компетенция. Почему я должен следить за отдельно взятым памятником? Мне как депутату не поступали обращения». В итоге 362 дня в году мемориал обойдён вниманием.
Ежегодно 19-22 августа к памятнику приходят единичные люди с цветами, а также делегация руководителей партии «Яблоко». Председатель партии Николай Рыбаков не смог ответить на вопросы vot-tak.tv, вместо него ситуацию прокомментировал организатор ежегодного возложения «яблочниками» цветов к памятнику, зампредседателя партии Иван Большаков: «Памятник защитникам демократии действительно не очень заметный, но он находится в хорошем состоянии и не требует специального вмешательства по его сохранению. Другое дело, что власть не жалует это место своим вниманием, и не приходится ожидать, что там выставят почётный караул. Но это вопрос символической политики государства – у нынешней власти в почёте совсем другие даты и другие герои. Поэтому и памятники подпадают под идеологическую сегрегацию. Мы ежегодно приходим на это место, чтобы почтить память погибших и напомнить о сопротивлении свободных граждан диктатуре ГКЧП».
При этом он отметил, что сравнивать этот памятник с народным мемориалом на месте убийства Бориса Немцова «не совсем правильно, потому что в последнем случае никакого памятника или памятной таблички вообще нет, как нет их и на “расстрельном доме” на Никольской улице или на здании Александровского военного училища, и борьба идёт за само существование мемориала».
По словам Ивана Большакова, у партии «Яблоко» есть инициатива по благоустройству территории памятника Дмитрию Комарю, Владимиру Усову и Илье Кричевскому: «Там можно было бы разбить небольшой сквер, сделать более удобный подход – сейчас к нему невозможно подойти, не нарушив ПДД». Вот только выступать с ней «Яблоко» опасается: «В нынешних условиях выдвигать такую инициативу преждевременно и опасно: под видом благоустройства памятник могут просто уничтожить», – говорит Большаков.
Самому памятнику сейчас, вероятно, и правда ничего не угрожает: он кажется крепким и не осыпается. Другое дело – флаг: скорее всего, его, как и венок, меняют раз в год, к памятной дате.
Фото: Иван Слободенюк / Vot-tak.tv
Пыльный, рваный ветром в клочья, выцветший триколор на месте гибели защитников российской демократии выглядит как боевое знамя. Месяц назад пресс-секретарь президента Дмитрий Песков говорил, что из Кремля не видно, какие флаги вешает на фасаде своего здания посольство США, зато их наверняка видно из МИДа; если так, то российские дипломаты видят их сквозь дыры в государственном флаге РФ над Новоарбатским тоннелем.
